Глава 6. Любовь = Дружба
Самое большое, чему может научить тебя учитель, это быть самим собой.
Авессалом Подводный
Саша, понял, когда отдавал ключи, и по тому, как она их взяла, что попал. Поэтому и не надо было никаких слов в подтверждение правильности его поступка и слов благодарности за то, что он исправил ошибку свою и отца. И поэтому, когда он получил СМС-ку от Маши, он только улыбнулся, ещё раз сказав себе, что Маша замечательная девушка. И если она во вторник не приедет, то в среду он обязательно её найдёт, и обязательно встретится. А до этого времени ему надо будет найти правильный перевод слова любовь. Спать не хотелось, и он до четырёх часов дошивал свою вышивку. И только закончив, он вытащил трусики из пялец, полюбовался своей работой... и лёг спать, положив их под голову.
Проснулся он рано. Ему приснилась она! Наверное, он всю голову забил ею. И приснилась ведь хорошо! Да так, что он во сне БЫЛ С НЕЮ. И у него получилось! И как ему ни хотелось, он не позволил себе даже застирать простынь. Зато придумал, что он ещё будет вышивать на тех же трусиках: очень маленькую надпись: «Моей любимой Маше от Саши». И эта надпись должна быть такой маленькой, чтобы только очень присмотревшись можно было заметить буквы... и снова там же — чуть ниже номограммы. Но первым делом была зарядка. Он отжимался уже на пальцах, увеличив, как и обещал на целых пять раз. Он хорошо помнил и упражнения, и способ стояния на голове, которым пользовалась Маша. И в воскресенье у него даже получилось. Он никуда не ходил эти два дня. Только к киоску ключей, чтобы доделать недостающие. Основной ключ, оказывается, был. Ну и, слава Богу. Решил вопрос с папой про Машину работу. Если она вернётся во вторник, то её надо будет срочно оформить хоть куда-нибудь, и желательно по специальности. А вообще разговор пошёл из-за тех же ключей. Саша сказал, что ему ещё один комплект нужен. А на вопрос, куда он свои задевал, сказал, что отдал Маше. И если есть возражения... Возражений не последовало.
Так что выходные у Саши прошли вполне нормально. Даже без Маши он был будто бы с нею, разговаривал с нею, будто она была рядом. И даже ей послал СМС-ку: «Любовь = дружба. А?» И пусть ответа он не получил, но ведь мысль заронил, пусть думает.
В понедельник и вторник исправно ходил на уроки, и даже не отрывался по старому. Он хотел вполне прилично закончить школу, чтобы потом пойти в институт. А уж куда, в какой институт, на какой факультет, там видно будет.
===========
Маша, оставшись одна в понедельник, когда родители ушли на работу, листала альбомы. И вдруг она увидела одну свою фотку, и остановилась где-то на час. Она смотрела и никак не могла понять, что здесь не так? Она уже выдрала её из альбома, посмотрела на дату, которая была сзади фотки: 14.07.99 года... это же ей было, почти как сейчас Сашке. И что же было там не так? Или как раз так? Она долго-долго смотрела, пока не поняла, что во всём виде той 14-летней Машеньки был такой же Сашка. И именно себя она увидела в нём, когда пришла в первый раз к ним. И как она теперь может его бросить? Ей дали шанс прожить эти восемь лет по-другому — она не туда свернула.
И пусть это было как у Маши та злополучная порка за позднее возвращение... или как у Сашки эти четыре месяца с Толей. Но ведь всё у них — так похоже! И тут новый шанс: надо менять дорогу, на которую вывели их без их же согласия. А надо ведь идти по своей. И Сашкина СМС-ка про любовь-дружбу — она, конечно, правильная, только что он вкладывает в это понятие: дружба?
Она решила для себя, что даже если Максим с Оксаной и Машины родители от них откажутся, то они сами смогут выжить, да и прокормиться, если будет такая нужда. Маша решила строить любовь-дружбу с этим мальчиком. Правильная мысль была у Вадима, но не вовремя. Поэтому надо озадачить Сашу, что Машу тоже надо вытаскивать из этого её злобно-циничного понимания мира, искать красоту в жизни и начинать жить свою жизнь.
===========
Вечером, когда пришли родители, Маша призналась:
—Да, я хочу вас предупредить, я замуж выхожу.
—Когда?— встрепенулась мама.
—Не знаю ещё. В июне, наверное. В мае не хочу, в апреле — рано ещё будет...
—И что, ты нашла такого, который тебе подходит? Я думал, такого в природе не существует,— вступил в разговор отец.
—Нашла. Я с ним две недели живу.
—Наверное, крутой бизнесмен и гораздо старше?— нахмурив брови, спросила мать.
—Нет, не бизнесмен и младше меня, так что на свадьбу и не рассчитывайте. Сходим, распишемся по-тихому и будем дальше жить.
—А зачем тогда расписываться, если свадьбы не будет?— ухмыльнулся папа.
—А ребёнок? Что же, усыновлять его? Фамилия у меня будет Кузнецова... Вроде бы неплохая.
—Маша, ты издеваешься? Я не пойму, если ты беременна, то почему свадьба только в июне? Представь, ты уже с животом будешь,— не унималась мама.
—Да нет, ещё не беременна. Нам раньше не желательно... он младше.
—Ну хоть институт закончит в этом году?
Маша отрицательно покачала головой.
—Он что, без высшего образования?
—Будет с высшим, но потом.
—Когда потом? Сколько ему ещё учиться?— папа не унимался, всё ему нужно знать.
—Так, я с ним приеду на Новый год. Или возьмём с собой ещё и его родителей, может, просватают.
—Да, зимой свадьба — не интересно.
—Пап, свадьбы не будет. Во-первых, я не хочу, и на это есть целый ряд причин. Он чуть ниже меня, даже без каблуков, но я думаю — это временно... второе, устраивать пьянку не хочется. В-третьих, чтобы для вас не было слишком большой неожиданностью, он ещё в школу ходит, в десятый класс.
—С ума сошла,— вскинула руки мама.
—Мам, не сошла. Я сегодня нашла свою фотку 99 года. Вот там я — точно такая же, как он сейчас. Я начинаю жизнь заново. Эти восемь лет я не вычёркиваю, они останутся опытом, специальностью, но нам надо начать свою жизнь и правильную.
—Он в этом году поступает?— чуть успокоившись, спросил отец.
—Нет, в следующем. Сейчас же 11 классов в школе,— улыбнулась Маша.
—И как вы будете жить? На что?
—Пап, я тут провела аналогию моей и его жизни. Давай, не будем об этом. Я сегодня решила, что в июне мы распишемся. Просто у него день рождения в апреле. Будет шестнадцать — будет проще.
—Это он на восемь лет тебя младше?
—На семь лет и 5 месяцев. Нормальная разница.
—Маша, я тебя никогда не спрашивал про твою работу.
—И не надо, я в пятницу рассчиталась. Тебе мою трудовую книжку показать?
—Ой, что творится... Сама без работы, муж — школьник, а она рожать собралась.
—Собралась. Я больше не хочу идти по той дороге, по которой вы меня направили.
—Вот мы ещё и виноваты.
—Да ладно, я зла не держу. Но если вы его не примете, я больше не приеду.
—Ты хоть предупредишь?
—О чём?
—Что приезжаете.
—Ну конечно.
Мать ещё повздыхала, поохала, но стоило только напомнить... откуда такая непроходимая грусть в глазах Маши на той фотографии, и как мать её держала, что аж синяки были на руках, на этом разговор был прекращён. Маша так сверкнула своими глазами, что мать успокоилась и доставать больше не стала, мол, ты сама знаешь, что делаешь.
Всю ночь и весь вторник Маша придумывала, как они будут жить дальше и на чём строить отношения. И только поужинав, она в первый раз набрала номер Саши:
—Привет, Саша, это я. Я домой еду.
—Ко мне? К нам?— Сашка чуть и не прыгал от радости.
—Но я далеко, буду часа через три. Мне ещё двести километров по трассе.
—Я тебя жду. Очень.
Маша распрощалась с родителями и уехала, захватив ту свою фотку. А в десять часов она открывала уже дверь своей будущей квартиры. Сашка ждал у порога. Он не стал открывать, хотя знал, что это она едет, лишь только лифт двинулся вверх.
—Привет,— улыбнулся Сашка, и, взяв её за руку, потянул в свою комнату.— Пошли.
—Саш, может, я разуюсь, разденусь?
—Машенька, я тебе объясню, но потом... Сейчас я хотел тебе подарок сделать.
—Ну, пойдём,— улыбнулась Маша, заинтригованная таким предложением.
—Ты помнишь, предлагала. Я хочу, чтобы ты меня поцеловала здесь,— Саша взялся за ремень, начав расстёгивать брюки.
—Саша, ну я бы хоть дублёнку сняла,— опускаясь на колени и принимаясь сама за дело, говорила Маша.
—Ты думаешь, это надолго? Я тебе скажу по секрету. Ты мне так приснилась: в дублёнке, в сапогах. Хочу!
—Дождалась!— еле успела произнести Маша, поймав член ртом, и продолжая стаскивать брюки вместе с трусами.
Саша успел только снять с неё шапку и бросить на кровать, как его член поднялся и плавно скользил во рту Маши. А ещё холодные ладошки на ягодицах добавляли возбуждения. Не прошло и минуты, как он излился огромным количеством спермы, что Маша даже не успела проглотить всё. Ещё пара движений, и Сашка потянул её вверх, припал к её губам в страстном поцелуе. И оторвавшись, спросил:
—Ну, что не запарилась? Как тебе мой подарок?
—Очень понравился. Я сейчас разденусь и тебе свой подарю, если не будешь против.
—Я уже не против.
—Тогда раздевай меня быстро!
Через минуту они уже лежали в постели, целуя друг друга. И не надо было долгих уговоров, и пусть сегодня будет только так, как Саше. Надо привыкнуть к этому, чтобы потом идти дальше.
===========
А через полчаса, все мокрые и перепачканные, но очень довольные и счастливые они рассматривали Машины трусики: и номограмму, и надпись, которая сначала показалась Маше только розовой полосочкой, будто лишняя нитка прилипла.
—Спасибо тебе, Сашенька!
—Я — девочка?
—Нет, Сашенька — это мой любимый мальчик и мой будущий муж... Если он против не будет, конечно.
—Ты мне делаешь предложение?
—Нет, мечтаю.
—А ты, правда, выйдешь за меня замуж?
Маша хитро улыбнулась, прижалась к нему, сказала:
—Уже вышла... вчера. Мне надо столько рассказать.
===========
Сашка накинул Машин халат и вынес её верхнюю одежду и сапоги в прихожую. Войдя снова в комнату, спросил:
—Ничего, что я так?
—Нормально,— усмехнулась Маша.— Так ты мне и не сказал, как тебе мой подарок?
—Я тебе признаюсь,— Саша снял халат, опустился перед кроватью, положил голову на ноги Маше, очень-очень близко к ней. Глубоко втянул в себя воздух.— Я все эти ночи спал на твоих трусиках — специально вынимал. Я так рад, что тогда их не постирал. Мне кажется, надо повторить... Двигайся сюда. Я так был переполнен впечатлениями, что не понял.
Маша улыбнулась, подождала, пока он поднялся, пододвинулась ближе к краю кровати, и раздвинула ножки. Сашка приблизился, долго-долго рассматривал. Наконец, лизнул её, отчего у Маши дрожь прокатилась по телу. Поднял голову, встретился с Машиным взглядом, и, улыбнувшись, сказал:
—Ты знаешь, как она мне нравится! Или даже не так... Как ты мне нравишься, особенно в этом месте.
Маша только погладила его по волосам, провела по щеке рукой, он только успел чуть поцеловать её пальцы. И попросил:
—Ты мне хоть чуть-чуть будешь подсказывать, чтобы я научился быстрее?
—Как будто ты не умеешь, у тебя уже получилось.
—Но я был не в себе, и не понимал, что делаю.
—Пробуй. А в случай чего, я подскажу.
За все полчаса, что Саша не мог оторваться от Маши, она раз пять кончила. Наконец, не выдержала, потянула его на кровать. И пусть ноги ещё дрожали неконтролируемо, и пусть от поцелуя в губы и одного касания Саши там рукой, она снова кончила, но она решила, что выбор она сделала правильно, а любить они научатся. Дружба у них уже была, а теперь и секс есть. По крайней мере, он не боится её целовать, он уговорил себя дать ей в рот, хотя перед этим боялся даже её касания рукой. И даже сейчас не возражал, когда она потянулась к нему губами. Но тут вспомнила, что она же обещала ему на первых порах делиться. Поэтому она оторвалась, повернулась к нему, спросила:
—Саш, а я забыла, я же тебе обещала пополамить.
—А я с твоих губ уже получил.
—Так ты не хочешь больше?
—Маш...— жалобно протянул Сашка.— На твоё усмотрение. А лучше, дай я ещё тебя поцелую.
Поэтому, когда он всё же кончил, Маша быстро перебралась к его рту и попыталась отдать всё, что у неё там было. Он делился обратно. Потом, устав от гоняния её туда-сюда, они слились в поцелуе. А когда оторвались, Саша сказал:
—Маша она в твоём полном распоряжении, потому что когда ты мне приснилась, и я во сне кончил, я даже руку не облизал. Я же тебе обещал, что без тебя не буду.
—Но я же была с тобой. Хотя бы во сне.
—У нас всё получится.
—Мне тоже так показалось.
—Да, Маша, ты знаешь, что завтра к отцу устраиваешься на работу. Я с ним говорил.
—А ты знаешь, что ты завтра в школу не идёшь, и мы завтра нашу свадьбу праздновать едем в «Яр». Чтобы ты знал, чем будешь хвастаться.
—Я не хочу больше хвастаться. А то завидовать ещё будут.
—А ты не бойся. Зависть — это несчастье тех, кто завидует.
—А может, спать будем? Если бы ты знала, как я устал без тебя.
—Спим. Все серьёзные разговоры — завтра.
—Ой, как мне хорошо,— прошептал Сашка, прижимаясь всем телом к Маше.
===========
Утром снова зарядка до изнеможения. Оксана сама обещала позвонить классной руководительнице, что Саша сегодня не попадёт на уроки. Отпросила, услышала, что послезавтра контрольная, поэтому пусть готовится самостоятельно.
После зарядки, обязательных водных процедур, завтрака, Маша показала ему свою «машинку». Сашка только походил вокруг неё, покачивая головой. Да, машина была круче папиной. У отца был Hundai, а у Маши — Ford Focus...
—Ну, как тебе мой Малыш?— улыбнувшись, спросила Маша.
—Ты у кого спросила?— тоже улыбнулся Сашка.
—Но не у него же... Ты же мой мужчина, а Малыша я люблю. Я как увидела его, такого глазастенького, сразу влюбилась. Мне там чего только не предлагали, но я ему не изменила — сразу на душу лёг.
—Ну что? Куда едем? К отцу? Сейчас я только позвоню ему.
—Звони, а я пока прогрею.
Минут через сорок Маша с Сашей входили в кабинет Максима, на котором красовалась надпись «Генеральный директор». Максим поднялся из-за своего стола, чтобы встретить гостей. Но встреча была не такой бурной и радостной — утром же мельком виделись.
—Ну что, Маш, работать будем?
—Не-а, замуж... Ты же помнишь. А трудовую надо положить.
—Уже замуж?— удивился Максим. Маша только кивнула, Саша тоже.— Давай документы, на тебе листочек, пиши заявление.
—А должность какую ты мне предложишь?
—У меня две вакансии: эксперт и консультант.
—Хорошие варианты,— улыбнулась Маша.— Слышала я про одного Консультанта...
—Ну, раз слышала, так и пиши. Принять на должность консультанта.
—А если кто спросит, чем я у тебя занимаюсь?
—Скажешь: «Администрация претензий к моей работе не имеет». Главное, сказать правильно, тогда даже у меня не спросят, чем я тебя загружаю.
—Договорились,— улыбнулась Маша.— Да, мы сейчас по городу покатаемся, а потом в «Яр» свадьбу праздновать.
—Какую ещё свадьбу?
—Настоящую. Ту, которая будет потом, она потом и будет... с вами и моими родителями. Кстати, на Новый год я предупредила, что вы свататься приедете.
—Маша, за тобой не успеваешь. То говоришь, свадьбу сегодня празднуете, то свататься ехать.
—Ну, правила же надо соблюдать, или как?
—Желательно.
—Сообщаю, чтобы вы ничего не придумывали: мы распишемся и посидим в кафе.
—А когда... расписываться-то собираешься?
—В июне, может, в июле — какая разница?
—А Саша сам знает?
—Он мне вчера предложение сделал, я согласилась. Можешь считать меня своей невесткой, папа.
===========
С новой работы, где она кроме адреса и генерального директора знала ещё и секретаршу, Маша тихонько ехала по городу, посматривая, где можно походить часок. Увидела Художественный салон на Кирова, припарковала машину, повела Сашу приобщать к искусству. Они же познакомились, обсуждая картины, так надо ему хотя бы раз увидеть, что там есть. Они долго рассматривали работы местных художников, потом и в Дом архитектора попали. Там Саше запала в душу картина, нарисованная белой краской на белом фоне, конечно, надо было приглядываться, рассматривать, но картина была НАПИСАНА.
На Московском проспекте была пробка, поэтому на Ипподром они долго добирались дворами. Маша в первый раз привела Сашу к себе в гости.
—Я хотела после «Яра», но давай сейчас зайдём. Я хоть переоденусь.
Саша, сегодня почти весь день молчавший, ходил по Машиной квартире. Маша была здесь во всём. И квартира её была хорошая, ухоженная, женская. И пусть тут беспорядок, пусть кое-где валялась одежда, но и она создавала непередаваемый шарм этого жилища.
—Как тебе тут?— Маша переодевалась тут же, при Саше.
—Нравится... очень.
—Я думаю, мы будем сюда наведываться, когда времени больше будет или с мамой разругаемся.
—За что?
—За неправильный подход к жизни. Они же только от того, что добра нам хотят — мешают нам жить. Я сегодня обязательно помирюсь с нею.
—А вы ругались?
—Мы притираемся. А иногда так больно проходит эта притирка, что даже думаешь, может, легче одной. Но одному жить человеку — тяжело. Будем учиться жить в семье. Фотоаппарат берём?
—Возьми. Свадьба же,— улыбнулся Сашка.— И ты такая красивая...
—Можно сказать, счастливая.
—А что? Не совсем?
—Не знаю, Саша. Вчера мы начали новую жизнь... Поехали, я готова.
По окружной дороге они добрались до Задонского шоссе, через Девятый километр выехали из города и до самого поста ГАИ. В два часа они уже сидели на мягких диванах рассматривали картинки, Сашка читал незнакомые названия. Но что толку их читать было, если Маша сама заказала на свой вкус и без спиртного, обошлись чаем. Пока ждали заказ, да и в перерывах между поеданием разных роллов и суши — разговаривали.
—Так, Саша, я что хотела... Мы начинаем общаться заново. Первый наш опыт имеет значение, но он, увы, не принёс желаемого результата. По крайней мере, я не туда тебя завела, как мне показалось. Поэтому вести я отказываюсь. Будем идти вместе. Первое, что бы я хотела узнать: твой перевод твоей же СМС-ки?
—Да, любовь и дружба, это вроде бы и разные понятия. Но если бы у нас осталась дружба с тобой, то никакая любовь не страшна. Как вчера у нас было.
—А любовь? Это то, что у тебя было с Толей?
—Но ты же объяснила, что он со мной играл... или игрался, что по большому счёту, без разницы. Я засомневался в его словах, когда он сказал, что любит меня. Я любила, по-честному. Я жила им, я хотела быть его, жить с ним, всегда. Я ради него и его любви стал девочкой. Не скажу, что мне было слишком плохо в тот момент — мне нравилось. Я была счастлива. Но она же закончилась... моя любовь. А его? Не знаю. Вот в дружбе бывают и ведомые, и ведущие, но роли постоянно меняются или могут меняться. Не знаю. Вот со Славкой, мы только с появлением Толи начали расходиться. А с Витькой так сблизились, что самому стыдно. Что я хотел сказать? Дружба, сотрудничество, помощь...
—Я тебе ещё не показывала. Смотри, это я. И мне тут столько же лет, как и тебе сейчас. У тебя — Толя, у меня — папа с мамой. Они завели нас на ту дорогу, которая нам по большому счёту и не нужна была. Пусть ты не пошёл дальше, решил остановиться. Я когда увидела эти глаза на фотке... У тебя были точно такие же в день нашей первой встречи. Так что мы почти в одинаковом положении, и нам надо выбираться, желательно, вместе. Вдвоём же легче всё получается.
—Да, интересная фотография... и серьёзность далеко не детская. Ты говоришь, я был похож на тебя?
—Глаза, взгляд.
—Да, жизнь закончена. Осталась последняя соломинка, на которую и посмотреть страшно. Но не воспользоваться — нельзя. Это — последний шанс.
—А ты знаешь, что ты тоже — мой последний шанс. Если бы попался ещё один Вадим, я бы совсем стыд потеряла... была бы... Не знаю. Себя, точно бы, считала подстилкой. Я же до встречи с твоим отцом думала, что надо бросать.
—Мы будем искать что-то новое, в чём будем специалистами оба?
—Да. И ты мне можешь помочь в этом.
—Я?
—Да. Скорее всего, только ты. Максим, хоть он и надеялся, что мы с ним сможем жить, воспитывать детей — не верю. Он не сможет. Да и как он сможет, если не заниматься. Да и заниматься как? Книги читать интересные или на компе играть в одни и те же игры? А как воспитать настоящего мужчину никто не знает.
—Да и настоящую женщину — тоже,— подмигнул Сашка.
—И, похоже, у нас есть подходящий для этой цели исходный материал...
—Так ты хочешь сказать, что того самого «настоящего мужчину» ты видишь не только в папе, но и во мне?
—А как ты хотел?— улыбнулась Маша.— Осталось только тебе увидеть его. Я всё пробую показать, а всё как-то не получается.
—Ты спешишь?
—Нет, до следующей пятницы я абсолютно свободна.
—Почему только до пятницы?
—Классику надо смотреть чаще,— улыбнулась Маша.— Это из Вини-пуха.
—А-а-а-а...— протянул Саша, и тащился от спайс-суши.
Маше показалось, что они даже сегодня могут что-то найти. И даже если не найдут, то вероятность того, что путь появится, росла, непонятно почему. Маша вытащила свой фотоаппарат, и пока Саша успел опомниться, она отщёлкала кадров пять.
—Получилось?— спросил он, когда Маша листала новые снимки.
—Не знаю. Что-то получилось, конечно,— Маша смотрела и улыбалась. Один снимок должен был получиться очень даже хорошим. Когда Саша, закатив глаза, с таким удовольствием разжёвывал очередную суши.
—Дай, посмотрю,— попросил он.
Маша протянула свой фотик. Это был цифровик гораздо серьёзнее, чем у отца: тяжелее, разрешение и возможностей больше. У отца была мыльница, чтобы можно было на отдыхе или на вылазке щёлкнуть кое-что на память, но Саше не доверяли, снимали сами. Саша покрутил, полистал свои фотки, ему понравилось. В самые лучшие времена он не получался таким счастливым. И ему захотелось.
—Маш, покажи, а?
—Что тебе показать?
—Мне надо всё показать: и твою женщину, и как её запечатлеть.
—Ты не снимал ни разу?
—Снимал, и у нас не такой, попроще.
—Переходи в режим съёмки и снимай. Вот это переключаешь, а вот этим снимаешь.
===========
Остальная часть времени была посвящена не только разговорам, но и съёмкам. Саша то оставлял его, то снова снимал. Как ему понравилось!!! Такой классный аппарат у Маши, что можно не настраиваясь щёлкать и щёлкать. Он даже ей перестал показывать, хотя вначале она просила, потом решила, пусть играется — в первый раз дорвался. А Саша фоткал всё: руку, правильно держащую палочки, остатки риса на тарелке, Машу, её глаза, её лицо. Да, она ему нравилась. Она была идеальной моделью для съёмок. Она могла и сыграть нужную эмоцию, а могла быть собой. Вот эти моменты и ловил Сашка.
Уже и суши с роллами закончились, и чай заказывали три раза, и даже счёт оплатили. И не так дорого-то и вышло... Сашка проследил, сколько же она положит? Около двух тысяч. «Понятно, надо как-то её подержать...»— подумал он, но вслух ничего не сказал.
Часов в шесть они довольные выходили из ресторана, где кроме них никого так и не появился, может, к вечеру повалят. На порожках этой «Веранды» ещё несколько снимков, и они поехали домой. В машине Маша сказала:
—Убери,— лишь только он вытащил из чехла фотоаппарат. И попросила:— Меня с машиной не снимай, пожалуйста.
—Хорошо,— Сашка убрал фотик.
Лишь только машина была поставлена на стоянку, и они пошли искать транспорт, Сашка снова её щёлкал. Нравилась ему Маша, особенно, какой она получалась на фотках. Там она была больше женщиной, чем он видел её в жизни. А через объектив получалось совершенно иначе. Застывшая красота — фотография.
===========
Домой они попали в половину восьмого. Конечно, ни о какой еде и речи быть не могло. Сашка уселся за комп, перекачал фотки, начал их сортировать, какие ему нравились больше, какие не совсем получились. Но ему нравилось, что на всех — Маша. Даже на тех, что не получилось, он помнил, что хотел увидеть и запечатлеть.
А Маша пошла поговорить с Оксаной.
—Оксана, я и не знаю, как теперь к тебе обращаться...
—А что случилось?
—Мы сегодня поженились с Сашей.
—Издеваешься или прикалываешься?
—Ни то, ни другое. Вчера Саша мне сделал предложение. Я, конечно, согласилась.
—Ты это серьёзно?
—Оксана, я могу называть тебя мамой, но язык, прости, не поворачивается.
—Ничего не понимаю.
—Я тоже много чего не понимаю. На сегодня мы имеем следующие договорённости: я работаю у Максима, мы с Сашей живём, как муж с женой, на Новый год мы все вместе едем к моим родителям, вы меня будете сватать. Свадьба... то есть, свадьбы не будет, а распишемся мы с ним в июне.
—Маша, Маша... подожди, не части. Сразу столько нового узнаёшь — голова не срабатывает.
—Понимаю, но ничем помочь не могу — не моя голова. Я в своей еле разобралась.
—Но разобралась же?
—Да. Результаты я тебе сказала. Если хочешь, могу и на Вы перейти, и мамой называть. С Максимом мы уже определились, с этой стороны угрозы я тебе не представляю. Даже если соберусь гульнуть от мужа... от Саши, то это будет не Максим.
—Маша, что ты такое говоришь?
—Докладываю обстановку.
—Понятно...— Оксана замолчала, она ещё с тем потоком решений не справилась.
—Ничего не понятно. Мы собираемся рожать. Это так, к сведению. Мы собираемся жить вместе, и с вами тоже, до тех пор, пока вы нас будете терпеть. Могу забрать сегодня — я кое-что придумала.
—Сейчас не надо. Маленький он ещё для такого.
—Но я взрослая, я отвечаю за свои поступки. Мы выживем.
—Не хочу, чтобы вы выживали. Надо жить.
—Оксана, я прошу прощения у тебя за всё, что сделала неправильно тогда и сегодня.
—Маша, ну что ты... Я же тебе говорила, я бы не взялась, посчитала бы, что с этим не справлюсь. У вас вчера же получилось? Или мне только показалось?
—Получилось! Он меня захотел! Не знаю, что больше сработало, но вчера я была его.
—И он был не против?
—Он захотел! И сегодня... даже нет, всё же вчера... мы начали новую жизнь.
—Маша, помнишь, я тебе говорила, что у тебя полная свобода. Она у тебя остаётся, и если ты заметишь мою неправильную реакцию, сразу скажи, так быстрее её снимем... или договоримся.
—Спасибо, Оксана. Я думала, мы сегодня снова переругаемся
—А есть причина? Или хотя бы повод?
—Поводы мы можем придумывать себе сами, чтобы потом свалить на других,— и Маша так интересно улыбнулась... Как никогда... или?
Оксана вдруг вспомнила эту улыбку... там, на вокзале, летом.
—Маша, а ты не помнишь, что мы с тобой встречались.
—Помню, конечно.
—Ой, а я всю голову себе пробила, где же я могла тебя видеть? И только вот сейчас, когда ты улыбнулась,— Оксана, кажется, не притворялась. Да и зачем бы ей делать такое радостное лицо оттого, что вспомнила?
—Ой, спасибо. Хоть что-то на места встало. Я как подумаю, что Максим мог тебе наговорить про меня, и Егор тоже мог такого рассказать о своей игрушке, которой забавлялся полгода...
—Ты с ним была?
—Жила, но недолго. Он меня бросил на мой день рождения, в 19 лет.
—Он женился потом.
—Я знаю. На мой следующий день рождения его Юля была на пятом месяце. Больше я ему даже не звонила. Кто у него?
—Девочка, три с половиной годика. А он...
—Ты его осуждаешь за то, что был с тобой? Мне показалось, вы такие влюблённые уходили. Я думала, что Юля — это ты.
—Нет, она на тебя больше похожа... только рыженькая.
—Ты с нею встречалась?
—Она приходила в середине октября. Мы никогда не делали секрета из наших отношений. Мои, с работы, чуть ли не в первый день всё поняли правильно. Максим махнул рукой и перестал со мной спать. Она, когда узнала, долго плакала, потом собралась с силами и пришла ко мне.
—Зачем?
—Поговорить. Пришла, долго ходила по залу, спросила меня, её проводили в кабинет. Она представилась, говорит, я — Юля... и всё, замолчала. А я сижу, хлопаю глазами, не знаю, я, мол, никаких Юлей. Она, наверное, поняла, что я и имени-то её не знаю, расплакалась и сказала, что она жена Егора. Я её и успокаивала, и прикрикивала, чтобы её остановить. Но плакала она у меня в кабинете часа полтора и всё просила, чтобы я не забирала Егора. Что она его любит, что мне же он не нужен, я поиграюсь с ним и вышвырну. А она его любит, и у них маленькая девочка, такая хорошенькая. Фотографию показывала — симпатичная девочка у них получилась. Потом умоляла не говорить ему, что она приходила. Еле её выпроводила.
—Объяснила?
—Что? Что я его не забирала, что он сам сбежал от неё — попыталась. Она, кажется, не поняла. Подумала, что я пургу несу, чтобы себя оправдать. Но, когда она ушла, у меня совесть взыграла: какое я имею право забирать человека из семьи, оставлять девочку сиротой. Вот пришла бы она, наорала на меня, я бы плюнула и забыла, а это сработало. Может, как раз вовремя было услышано, когда у нас пошло все на угасание.
—Да, насколько я понимаю — оба наигрались. Не про вас с ним, про Егора с Юлей. Детский сад. Его самого ещё учить и учить.
—А ведь некому. Она же, кроме себя, никого не слышит. И если он пошёл на сторону, виноваты все, кроме него, а она тут, вообще, не при чём. Ладно, это их проблемы. А через месяц я узнаю про Сашеньку — вот когда рвало крышу. И что я никчёмная мать, и что не человек, и только ради нескольких минут секса готова, чтобы Сашки дома не было весь день. После Сашиного признания больше ни разу не были вместе.
—Не виделись?
—Нет, видела я его и сегодня, заходил, снова звал. Я стойко держалась, не повелась, да и не хотелось сильно. Мы же с Максимом начали не только спать вместе, а особенно, когда за стеной такие вздохи.
—Но мы же не слишком громко,— улыбнулась Маша.
—Так я и говорю, я не железная и мне тоже хочется. Но вчера третий раз был после Турции. Завела ты нас.
—Не нарочно же, так получилось,— говорила Маша, ничуть не стесняясь. Потом решила вернуться к той же теме:— Тогда понятно, он меня не узнал, ты узнала только сегодня. Значит, я правильно Саше объяснила: у нас с тобой личная притирка. И если бы ты меня к Максиму ещё не ревновала.
—Не было такого.
—Даже если не было, всё равно, не ревнуй, одна ночь — ничего не значит. Тем более, он тебе даже в это время, пока ты была с Егором, не изменял. А когда он предупредил тебя, что он едет на свидание, я прикололась про ваши «высокие отношения».
—Давай, Маша, договоримся...
—Давай, очень хочу. Лет пять-шесть нам же тут жить.
—У себя можете делать всё. Да и вообще, ты же можешь делать здесь, в этой квартире — всё. И давай только... больше разговаривать. Так будет лучше и легче для обеих, чем придумывать каждой своё.
—А ты как отнесёшься к тому, что вскоре можешь стать бабушкой?
—Была бы ты моя дочь, наверное, порадовалась. А тут Саша, мал он ещё. Вы уже собрались?
—Как получится, но предохраняться не буду с первого дня, когда бы он ни наступил.
—Да, ты же про свадьбу говорила. Совет вам, да любовь!
—Спасибо. И всё же, как мне теперь тебя называть?
—Как язык повернётся. Я на эту тему ещё не загонялась,— улыбнулась Оксана.
—Ладно, пойду я. А по хозяйству, ты давай задания, не стесняйся.
—Угу, теперь не буду.
===========
Когда Маша вошла в комнату, Саша сидел у компьютера, на экране была Маша.
—Маша, ты тратишь, тратишь... на меня. Мне стыдно. У меня тут есть немного денег, возьми,— Саша протянул ей небольшую пачку.
—И сколько там?— спросила Маша.
—Не знаю, на сколько нам хватит с нашими расходами... тут почти двадцать тысяч.
Маша только вздохнула, взяла деньги из рук Саши, сказала:
—Спасибо,— открыла ящик стола, положила их туда, достала из кошелька чуть побольше пачку, и сказала:— НАШИ деньги лежат здесь. Я тоже свои забрала, чтобы в пустой квартире не валялись.
—У меня предложение, я сейчас смотрел фотки... Мне так понравилось! Ты будешь моей фотомоделью?
—Буду. Я этого ещё не пробовала. А с вышиванием покончено?
—Скорее всего — да. Кстати, про вышивку. Я как раз про них и думал, что прямо на объекте, на тебе,— поправился Саша,— их и надо фотографировать.
—Я подумаю над Вашим предложением. И кажется, такая возможность сегодня у тебя будет. А что ты собираешься фотографировать?
—Только тебя. Я буду учиться видеть красоту в тебе.
—Попытка не пытка. А я хотела попробовать рисовать маслом. Мне как-то рассказывали, что это очень интересно.
—Учись, потом меня научишь.
—Ладно. Когда у нас первая фотосессия по графику?
—Уже прошла в «Яре», а вторая, считай уже идёт. Ты живи, а я эту жизнь буду ловить. И оставлять на века.
—А если я тебя захочу?
—Мне это не помешает,— улыбнулся Саша и взял в руки фотоаппарат.
|
