De Visu. 1994. №5/6 (16)^1a

© Т. Н. Жуковская, Н. Г. Князева, Е. Б. Коркина, С. В. Полякова, 1994.

Первая книга Софии Парнок (1885-1933) «Стихотворения» вышла в 1916 г., последняя — «Вполголоса» — в 1928 г. За свою более чем четвертьвековую жизнь в литературе — ее первое стихотворение напечатано в 1906 г., последние стихи написаны за три недели до смерти, — Парнок выступала как поэт (всего вышло пять ее поэтических сборников), критик (с 1911 по 1924 гг. ею опубликовано более тридцати статей и рецензий), переводчик (до последнего времени переиздавались в ее переводах роман Ж.Ренара «Рыжик», статьи Р.Роллана, рассказы А.Барбюса).

Книга «Стихотворения» была собрана после десяти лет поэтической работы и вышла в свет в год, когда ее автору исполнилось 30 лет. Это было осознанным поступком, соблазна вступить в литературу поспешным собранием «лирических грехов лирической младости» Парнок избежала.

«В книге Парнок не много стихов, и книга эта — первая, то есть не все еще с ясностью определилось в молодом авторе даже для него самого. Но уже отчетливо виден в стихах Парнок их трагический характер, в них уже звучит низкий и слегка глуховатый голос поэта, пережившего многое»¹. В этих словах Владислава Ходасевича почти уловлены главные особенности поэзии Парнок: «трагический характер» ее стихов именно не «виден» в книге, а «слышен», и звучит он именно в голосе поэта, потому что в стихах первой книги Парнок нет трагизма содержания — они очень сдержанны и ровны, четки и дистанционны, но внимание Ходасевича насторожил и слух его уловил трагизм тембра — ни от чего, на ровном месте, как врожденное качество. Трагизм как свойство голоса. И вторая особенность — способность этого голоса звучать в печатных строках. Во всей полноте переживать эту особенность могли только современники. Видимо, в случае Парнок имело место редкостное совпадение тембра ее физического голоса со звучанием ее стихов в сознании читающего, совпадение голоса реального и поэтического, органичное до неотличимости одного от другого. «Я очень радуюсь, что Вам нравится Софья Яковлевна, — писал Волошин своей знакомой. — У нее удивительный тембр голоса. А Вы полюбили ее стихи? По-моему, это не менее прекрасно, чем она сама. А это очень много»².

«Ею было издано несколько книг стихов, неизвестных широкой публике, — тем хуже для публики»,— резюмировал Ходасевич после смерти Парнок³. И ее посмертное «Собрание стихотворений», собранное и изданное усилиями С.В.Поляковой⁴, достоянием широкой публики не стало, — тем лучше для стихов. Потому что Парнок, как и Ходасевич, и может быть, в большей степени, чем Ходасевич, — «поэт для немногих». Это определение, по поводу которого она так негодует в публикуемой ниже статье о Ходасевиче, — давно стало почетным званием, а негодует она, вероятно, только потому, что этих «немногих» в ее время было еще очень много, но они так стремительно убывали, что уже через неполных пятнадцать лет, в марте 1936 г., Цветаева писала Пастернаку, соблазненному иллюзией быть понятным «массам»: «И, по чести: чем масса — судья? (твоим стихам и тебе). На 40 учеников в классе сколько — любящих стихи? Ты — да я? (Процент — по моему великодушию, а на самом деле — на 400, 4.000, 40.000 — один)»⁵. Иными словами, «поэт для немногих» — это поэт для «любящих стихи», а наше время давно миновало, думается, даже последнюю цифру цветаевского соотношения.

Позиция Парнок как литературного критика отличалась редкой независимостью от литературной политики эпохи. Эстетическая взыскательность сочеталась а ней с несколько архаическим в ее время этическим императивом; Марина Цветаева, воспринявшая от Парнок эту литературную позицию, впоследствии определила ее как «Искусство при свете Совести» (графика М.Цветаевой. — Е.К.).

На страницах петербургского журнала «Северные записки» под псевдонимом «Андрей Полянин» Парнок помещала свои отзывы на новые произведения современников на протяжении всего времени издания журнала: 1913-1917 гг. Вернувшись в 1922 г. в Москву, после четырех крымских лет оторванности от литературной жизни, Парнок сразу же возобновила свою деятельность литературного критика. В 1922 г. ею были написаны три статьи и три рецензии⁶.

В возрожденном «Шиповнике» Парнок поместила статью «Дни русской лирики»⁷. Начиная ее напоминанием о вечном долге человека перед Богом и творчестве как выполнении этого долгового обязательства, автор полагает, что «степенью духовной платежеспособности определяется на весах вечности мировая, национальная и индивидуальная ценность личности». Переживаемое время ставит перед художником новые задачи: «Революцией, этим вихрем, сметающим все отжившее, взрываются новые ключи, возносятся новые высоты, разверзаются новые бездны, и народу, пережившему ее, в частности — каждому из нас, у Бога открывается новый кредит и тем самым определяется новая наша задолженность перед Ним. Перед каждым духовно-живым человеком, перед творческим же особенно, теперь, с большей, чем когда-либо остротой, встает вопрос: чем воздам? как воздам? и воздам ли?»⁸.

И в своей следующей статье — «Ходасевич» — на примере поэта, современника и сверстника, Парнок детально выясняет меру этого воздаяния, прослеживая, как в стихотворце и литераторе, по мере духовного роста в дни испытаний катастрофического времени, рождается религиозный поэт.

Летом 1922 г. Ходасевич уехал за границу, как оказалось — навсегда. «Счастливый домик» (2-е изд. М.; Берлин, 1922) он надписал Парнок на память: «Софии Яковлевне Парнок — ей-богу, с любовью. Владислав Ходасевич. 1922, лето, Москва»⁹. В 1922-1923 гг. они переписывались»¹⁰. Нам не известно, послала ли Парнок Ходасевичу рукопись своей статьи о нем, прочел ли он ее когда-нибудь: сходство стилистической фигуры и смысловой резиньяции в финале статьи Парнок и в заметке Ходасевича ее памяти¹¹ — могло быть случайностью; не случайно и важно другое: Парнок первая и при жизни Ходасевича определила его место в истории своего литературного поколения: — в 1922 г. она иными словами сказала то же самое, что в 1939 г., после смерти Ходасевича, так естественно было произнести Набокову: «крупнейший поэт нашего времени, литературный потомок Пушкина по тютчевской линии»¹².

Статья С.Парнок «Ходасевич» впервые была опубликована в Приложении III к изданию: Ходасевич В. Собрание сочинений / Под ред. Дж. Малмстада и Р.Хьюза. Ann Arbor. 1990. Т.2. С.477-484. Мы рассматриваем эту публикацию как предварительную (и неудовлетворительную), ибо источник текста в ней не указан, а сам текст воспроизведен с существенными смысловыми и стилистическими искажениями.

Настоящая публикация статьи «Ходасевич» подготовлена по рукописи, представляющей собой машинопись на длинных двойных листах со значительной авторской правкой чернильным карандашом (РГАЛИ. Ф.1276. Оп.1. Ед.хр.6). В передаче текста сохранены особенности авторской орфографии, графики и пунктуации. Подчеркнутые слова передаются курсивом.

Комментарии

^1a Кажется, в колонтитуле была опечатка: De Visu. 1994. № 5/6 (14)

¹ Из рецензии на книгу С.Парнок «Стихотворения» (Пг., 1916): Утро России. 1916. 1 октября. № 274; перепеч. в кн.: Ходасевич В. Собрание сочинений. Ann Arbor. 1990. T.2. C.255-256.

² Цит. по: Купченко В.П. С.Я.Парнок и М.А.Волошин: К истории взаимоотношений // Лица: Биографический альманах. М.; СПб., 1992. [Вып.] 1. С.425.

³ Ходасевич В. С.Я.Парнок // Возрождение. Париж, 1933. 14 сентября. № 3026; перепеч. в кн.: Ходасевич В. Колеблемый треножник: Избранное / Сост. и подгот. текста В.Г.Перельмутера; Коммент. Е.М.Беня; Под общ. ред. Н.А.Богомолова. С. 433-435.

⁴ Парнок С. Собрание стихотворений / Подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. С.В.Поляковой. Ann Arbor, 1979. Ценность труда составителя, к глубокому сожалению, снижена по вине издателей — небрежность набора и количество опечаток в этой книге беспримерны.

⁵ РГАЛИ. Ф.1190. Оп.3. Ед.хр.26. Л.161.

⁶ «Дни русской лирики», «Ходасевич» и несохранившаяся статья о поэзии Ахматовой; две рецензии напечатаны в «Шиповнике», см. примеч. 7. Отзыв об «Эротических сонетах» А.Эфроса не сохранился.

⁷ Шиповник: Сб. литературы и искусства / Под редакцией Ф.Степуна. М., 1921 № 1. С. 157-163. Статья напечатана под обычным для критики Парнок псевдонимом «Андрей Полянин», это был последний случай его использования: две свои следующие статьи «Ходасевич» и «Б.Пастернак и другие» — Парнок подписала своим именем. В этой же книге «Шиповника» помещены и две рецензии Парнок на «Золотую ладонь» К. Липскерова и на «Сады» Г.Иванова.

⁸ Там же. С. 157.

⁹ Сейчас книга хранится а библиотеке РГАЛИ.

¹⁰ В сентябре 1922 г. Ходасевич писал жене из Берлина об «ужасающем» кризисе в Германии: «В России же думают, что здесь — рай. Соня Парнок просит, напр<имер>, за ее гонорар (1200 марок) (стихи Парнок были опубликованы Ходасевичем в "Беседы". — Е.К.) прислать ей: 2 пары ботинок, 2 пары чулок и шевиоту на платье. Но — одна пара ботинок стоит 4 тысячи, ну — 3. Итого, за ее стихи можно послать немного меньше одного башмака. Впрочем, послать-то нельзя, т.к. вывоз обуви и мануфактуры воспрещен» (РГАЛИ. Ф.537. Оп.1. Ед.хр.49).

¹¹ Ср.: «... а если только немногие задумываются над этим, то тем хуже для многих» (Парнок С. Ходасевич) — «... почти неизвестные широкой публике — тем хуже для публики» (Ходасевич Вл. С.Я.Парнок.) Париж, 1939. Кн. 69.

¹² Современные записки. Париж, 1939. Кн. 69. С.262.

Источник — De Visu. 1994. №5/6 (16)