Liliblack

Вы здесь: Самиздат >> Liliblack >> Фантастика >> Дорога в никуда. Часть 1. Золотые пески

Фантастика

Дорога в никуда. Часть 1. Золотые пески

Марево висело над рыжим песком. В свете безжалостного солнца по пустыне шагал человек. Он шел как-то небрежно, словно не замечая палящих солнечных лучей, жадно вытягивающих влагу из всего живого. Бодро переставлял ноги, насвистывая на ходу веселенький мотивчик. Он был странен, этот человек. Странен не только тем, что шел через пустыню в такое время дня, когда все старается найти укромный уголок, чтобы спрятаться и переждать жару. Весь его вид говорил о необычности. Шелковый балахон нежно-сиреневого цвета был ему явно короток, едва закрывал колени, покрыт грязными разводами. Больше всего этот балахон напоминал женскую ночную рубашку, только непонятно было – как на такую одежду попало массивное оплечье, расшитое камнями и жемчугом. Кожаные сандалии давно уже грозились своему хозяину развалиться и оставить его босиком на горячем песке. Редкие тонкие седые волосы, свисающая складками кожа цвета меда, тонкие руки и ноги создавали впечатление беззащитности. Однако выцветшие серые глаза под клочковатыми бровями смотрели твердо и насмешливо. Человек шел, опираясь на посох. Посох был так же необычен, как и его хозяин. Изогнутая ветвь непонятного дерева, почти черного цвета, в солнечных лучах сквозь черноту полированной поверхности пробивались багровые отблески. Навершием посоха была волчья голова. Уши деревянного зверя были прижаты, глаза-рубины сверкали внутренним огнем, в открытой пасти виднелись острые клыки. Казалось, что в этой пасти, между зубами, двигается алый язык, слизывая с кончиков клыков капли слюны.

Человек остановился, оглядываясь. Ему показалось, что чей-то взгляд нашел его посреди пустыни. Он усмехнулся.

- Вылезай из отнорка, Серая. Хватит пялиться мне в спину.

В нескольких шагах от него песок взволновался, начали образовываться воронки, песчинки зашуршали, шевелясь, проваливаясь куда-то. Человек продолжал усмехаться, совершенно не впечатленный зрелищем. Прямо из вздрагивающего над двигающимся песком воздуха раздался вздох.

- Это точно ты. Больше никто не посмел бы смеяться надо мной. Черный Насмешник, который был когда-то просто Черным Магом. Мы опять встретились, Некромант.

Человек, названный Некромантом, небрежно отмахнулся посохом.

- Да покажись уж. Что теперь прятаться. Даже проследить не смогла как следует. Дитя ты еще, Серая.

Материализовалась фигура, укутанная в тонкую серую ткань. Ясно были видны только кисти рук. Тонкие, изящные, явно женские, с длинными ухоженными ногтями бледно-розового цвета. Глаза поблескивали из-под низко опущенного капюшона.

- Некромант, - в голосе Серой зазвенела насмешка, - что на тебе надето? Что это за обноски для Черного? Или ты сменил цвет магии?

Он фыркнул, шевельнув бровями.

- Серая, что за чушь ты несешь? При чем тут цвет магии до того факта, что моя старая одежда износилась и я переоделся в единственное, что попалось мне среди этой пустыни? Чему только учат вас в этом Замке?

- Нищий Некромант, обирающий трупы в Золотых песках! Это будет роскошным анекдотом, который я сегодня преподнесу Магистру на ужин в качестве десерта! Как ты докатился до этого, Черный?

- Какое тебе дело? Тебе и твоему Магистру? И потом, я в любую секунду могу добыть себе какую угодно одежду.

- Ну-ну. Опять хвастовство, Некромант. За все столетия, которые ты прожил, ты так и не стал умнее. И не разучился хвастаться.

Он нахмурился, начиная сердиться. Поднял посох, сжимая волчью голову. Рубиновые глаза сверкнули яростью, омывая его алым светом. Оплечье балахона начало светиться, камни, вшитые в ткань, зашевелились, задевая друг о друга с хрустом. Мгновение – и он был одет в тяжелый черный плащ, окутывающий его худую фигуру блестящими складками, капюшон плаща лег на плечи, на груди тускло блеснула цепь красного золота с подвеской-шестигранником.

- Иллюзии, Черный! Это – всего лишь иллюзии. Я не забыла, что еще когда ты был неофитом в Замке, тебя прозывали Мастером Иллюзий. Ты мог заставить поверить, что на тарелке – редкая рыба, вместо отловленной тобой же в ближайшем пруду лягушки. И господа маги узнавали, что пытаются съесть квакушку только тогда, когда тыкали в нее вилкой, разрушая твою иллюзию. И множество других историй сохранилось под сводами Замка. Кого ты пытаешься обмануть?

- Нда-а, - насмешкою над собой протянул Некромант. – Вот так всегда, хочешь понравиться симпатичной даме, так она над тобой посмеется. Ну, ладно, Серая, тут ты права. Это – всего лишь иллюзия. Где я тебе достану в Золотых песках свой традиционный плащ? Что попалось, то и ношу.

- Великий Некромант путешествует на своих двоих, - продолжала ехидничать Серая. – Что же случилось с твоей магией, что у тебя остались только иллюзии? Почему ты не откроешь Врата, не построишь Тонкую Лестницу, для того, чтобы пройти в более цивилизованные земли? Почему ты пересекаешь Золотые пески пешком? Ты утратил свое искусство, Некромант?

- При чем тут утрата искусства? – он нахмурился. – Ты же знаешь, что Тонкая Лестница требует жизненной энергии. Чужой жизни. Я не хочу, чтобы кто-то умер ради того, чтобы я сэкономил несколько дней из бесконечной череды, отпущенной мне.

- Ты же - некромант! – удивилась Серая. – С каких это пор ты отвык от смерти?

- Дорогая моя девочка, ты еще совсем молода, чтобы рассуждать об этом.

- Мне более двухсот лет, Черный! – она гордо вздернула подбородок.

- Вот я и говорю – совсем молода, - он укоризненно покачал головой. – Я – некромант, как ты изволила заметить. И это совершенно верно. Но мне приходится иметь дело с мертвыми. С теми, кто уже умер. Не понимаешь, как я вижу. Я не беру силу от живых. Я храню жизнь. Собственно говоря, именно поэтому я и покинул Замок. Мне противно то, что за каждое действие, совершенное магами, должен платить кто-то из обычных живых. Это несправедливо.

Она придвинулась поближе, мягким скользящим движением. Протянула руку, желая прикоснуться к его руке. Волчья голова на посохе издала глухое рычание. Некромант опять улыбнулся.

- Осторожнее, девочка. Эта игрушка может и укусить. Кроме того, прежде чем приближаться ко мне настолько близко, ты бы стерла со своих прелестных ноготков яд.

Она отступила, с трудом скрывая разочарование. Подняла голову, заглядывая ему в глаза. Заговорила твердо и решительно.

- Замок нуждается в тебе, Некромант. Магистр считает, что Зверь пробудился, что он шевелится в той норе, куда его заточили Великие. Цепи натянуты, звенья могут не выдержать. Сейчас еще Зверь полуспит-полубодрствует. С ним легко справиться. И ты знаешь, что Круг будет неполон, если в него не войдет некромант.

- Ну да, ну да, - он покивал головой. – А я в данный момент, единственный некромант среди ныне живущих магов. Тогда почему ты хотела меня убить?

- Да не убить, Черный, - складки капюшона шевельнулись, мелькнул прищур миндалевидных глаз. – Это всего лишь парализующий яд. Ты, со своими рассуждениями о справедливости, несколько расстроил меня, скажем так. Я решила, что проще доставить тебя в Замок обездвиженного, а там – пусть сам Магистр пробует договориться с тобой. В конце концов, ты – его старый друг, а не мой.

- О, да! Конечно же! Друг! Разумеется! – голос Некроманта был полон злобной насмешки. – Нет, я не пойду с тобой, Серая. Я не верю ни одному твоему слову. И не хочу помогать Магистру, что бы он там ни задумал. Зверь спит, надежно закованный. Цепь цела и звенья даже не думали разгибаться. Заклятие запечатано. Ты опять говоришь чушь. Возможно, ты даже сама в нее веришь, но от этого то, что ты сказала, не перестает быть чушью. Магистр стремится к власти. Пусть он добивается этого сам, без моей помощи, вольной или невольной.

- Что мы можем пообещать тебе за помощь, Черный? Чего ты желаешь? Замок готов заплатить.

- А что мне может понадобиться? – он расхохотался. – Вот приду к ближайшему селению, уложу парочку неупокоенных обратно в вечный сон, и будет у меня все, что я захочу. Бокал вина и теплая мягкая женщина. А в городе куплю себе новый черный плащ. Что еще нужно человеку, даже если он – маг?

- Ты все смеешься, Некромант! Вино и деревенская девка – предел мечтаний? Еще скажи – миска похлебки!

- А что? – он продолжал смеяться. – Что плохого в миске похлебки? Ты не представляешь, какую роскошную похлебку из свиной требухи делает один трактирщик в Бэтэне! Пальчики оближешь! Вместе с ядом на ноготках.

- Неужели ты настолько опустился, Черный, что больше тебя ничего не интересует, только удовольствия для крестьян?

- А что не нравится тебе в удовольствиях такого рода? Чем они хуже других? Кому станет плохо от того, что меня обнимет какая-нибудь девица на сеновале? Да и вообще, знаешь такое выражение – люблю повеселиться, особенно – пожрать, двумя-тремя батонами в зубах поковырять. Так вот это – ну прямо как про меня сказано!

- Черный! – в ее голосе зазвучала неприкрытая брезгливость. – Где ты набрался такого?

- А! – он небрежно махнул рукой. – Это в другом мире, я иногда поглядываю туда. Просто ради любопытства. Смешной мир. Симпатичный, только суетливый очень.

- Хорошо, Некромант! Во имя Великого Гуфа! Если такова твоя цена, у тебя будет все! Лучшие вина, лучшая еда, лучшие женщины мира придут в твою постель! – Серая была раздражена и почти кричала.

- Девочка, - пожал плечами Черный, - зачем мне это от вас, если я могу сам получить то, что желаю? Кроме того, - он опять усмехнулся, - я немного вышел из того возраста, когда можно приманить самыми прекрасными женщинами мира. Знаешь, почему я ношу балахон?

Она растерянно покачала головой.

- Ну вот видишь, как ты еще мало знаешь! – он мечтательно закатил глаза. – Когда-то, когда я был еще молод, даже моложе, чем ты, меня соблазнила одна леди. Ах, как она была хороша! Сейчас таких уже нет, измельчали люди. Вот она была – лучшей женщиной мира, прекраснее всех! Мы провели с ней две недели вместе. И это были лучшие две недели в моей жизни. Но после этого меня можно было вытряхнуть из собственных штанов. Вот какая это была женщина! С тех пор я и ношу балахоны. Для того, чтобы не мучиться каждый раз с тем, что в ремне нужно прокалывать дополнительную дырочку. Знаешь, Серая, это не эстетично.

- Ты опять смеешься надо мной, Некромант! – ее голос шипел переливами.

- Конечно, девочка моя, конечно. Именно – смеюсь. А чего ты ожидала?

- Ну тогда… - она быстро отступила назад, проводя ладонью перед собой, вспарывая неподвижный воздух касанием ухоженного ногтя.

Волчья голова на посохе Некроманта еще больше оскалилась, рычание перешло в злобный визг. Казалось, что среди пустыни раскрывается огромный занавес. Складки расходились медленно, показывая темную комнату, заставленную разнообразной мебелью. Посреди комнаты стояло кресло с высокой спинкой, вместо ножек – птичьи лапы с кривыми острыми когтями, цепляющимися за каменный пол. В кресле сидел мужчина в серебристом костюме. Кружевной воротник изящно ложился на плечи. Высокие сапоги из мягкой кожи облегали ноги. Черные длинные волосы мужчины были завиты и напомажены. Щегольские усики украшали лицо. Некромант зарычал, вторя волчьей голове.

- Оставь меня в покое, ты, присвоивший себе права Великого!

Мужчина небрежно щелкнул пальцами.

- Ах, Табур, ты не изменился. Ты по-прежнему меня ненавидишь. Тебя не убедила присоединиться к нам даже эта девочка, которую я послал к тебе. Придется мне заставить тебя помочь.

- Нет уж, Йашван! У тебя не хватит сил, чтобы принудить меня!

- Посмотрим!

Алые губы Йашвана изогнулись в легкой улыбке. Белая рука поднялась, отбрасывая длинную кружевную манжету, пальцы задвигались, выписывая какие-то знаки, от которых дрогнул воздух. Некромант быстро отпрыгнул назад, сжимая свой посох обеими руками. В то место, на котором он стоял еще секунду назад, вонзилось несколько серых молний, оплавляя песок. Йашван покачал головой, продолжая улыбаться, и опять задвигал пальцами. Черный поднял посох, рисуя тетраэдр. Темный свет скользнул по линиям воздушной фигуры. Табур сжал зубы, вслушиваясь в слабеющие хрипы волчьей головы. Нарисовал еще один тетраэдр в воздухе, отбросил посох, направляя движениями обеих рук фигуры друг к другу остриями. Хлопнул в ладоши. С таким же хлопком, тетраэдры соединились. Йашван нахмурился, поднимаясь с кресла. Некромант торжествующе улыбнулся, проводя ладонью, заставляя фигуру вращаться.

- Пробейся через этот щит, ты, недоучка из Замка!

Йашван опять опустился в кресло.

- Ладно, пусть будет так. На этот раз ты выиграл. Но ты еще сам придешь к нам, когда уверишься, что все – правда, и Зверь действительно просыпается. Придешь для того, чтобы подчиниться мне!

- Слепой сказал – увидим, Йашван. – Табур успокоился, сложил руки на груди. – А теперь – забирай свою девчонку и избавьте меня от своего присутствия! Вы мне надоели! Сколько жизней смертных ты отдал за то, чтобы побеседовать со мной?

- Черный, вот именно – сколько? Подумай об этом. А мы сейчас уйдем. Надеюсь, что ты не забудешь мои слова – ты придешь сам и подчинишься. – Йашван кивнул головой Серой. – Ознайим, домой!

Она шагнула вперед, ненавидяще сверкнув глазами на Некроманта. Воздушный занавес захлопнулся с легким треском. Табур остался один. Он устало опустился на песок, подтаскивая посох поближе. Сел, охватывая острые колени руками и задумался. Все же, несмотря на всю уверенность в разговоре с Ознайим и Йашваном, он сомневался. А вдруг Зверь действительно просыпается? Ведь сколько веков минуло с того дня, когда он был заперт Запрещенными заклятьями в своей норе! Он и Йашван – единственные живые ныне свидетели тех лет. Но тогда они были мальчишками, которых обучали в Замке Великие Маги, готовя себе преемников-стражей. Возможно, час настал и нужно вспомнить свой долг Охраняющего. Табур хмурился, устанавливая посох в песке, между колен. Одернул край балахона, пытаясь прикрыть оголившиеся колени.

- Во имя Шадайим! – его крик разнесся по пустыне.

Некромант резко ударил по навершию посоха, вбивая его в песок. Черное дерево вошло легко, только волчья голова осталась на поверхности. Из песка забил фонтан воды. Сверкающие радужным блеском струи поднимались высоко, разбивались в воздухе, падали каплями на горячий песок, образуя водяное зеркало. Табур выдернул посох, вода перестала течь. Маг всмотрелся в успокоившуюся поверхность зеркала, коснулся осторожно волчьей головой. По воде пробежала легкая рябь. И вот, в водяном зеркале начали возникать картины, быстро сменяя одна другую. Некромант ускорял смену изображения, подталкивая воду навершием посоха. Города, пустыни, леса, деревни, болота – мелькали в зеркале. Маг всматривался, ища признаки того, что что-то происходит. Но, на первый взгляд, все было как обычно. Где-то шла война, где-то был мир, люди рождались и умирали, строились храмы и дома. Табур начал успокаиваться, морщины на лбу разгладились. Но все же, для очистки совести, он решил произвести последнюю проверку. Прикоснулся волчьей головой к зеркалу, закручивая воду против часовой стрелки, провел ладонью над серой спиралью.

- Именем Миштара, которой я призван служить, требую открыть спрятанное, показать затаенное, рассказать запретное! Ани роцэ лэварэр машэху! Ха-надон – Шигайон!

Водяная спираль вздрагивала, поднимаясь и опадая. Табур всматривался в центр спирали. Наконец, поверхность зеркала опять успокоилась, показывая мрачную пещеру. Стены пещеры уходили в неведомое, скрытые клубящимся черным туманом. Посреди пещеры лежала темная масса. Некромант наклонился над водой. Ему почудилось движение в этой массе. Но нет, все было спокойно.

- Хвала Шадайим! Шигайон спит, Йашван солгал в очередной раз!

И тут из водяной глади прямо в лицо Табуру сверкнули глаза. Взгляд этот сочился ядовитой бессмысленной злобой. Масса зашевелилась. Маг услышал скрип металла. «Великий Гуф! Он в самом деле проснулся и голоден!» – Табур почувствовал, как струйки пота потекли по спине. Казалось, что тварь в зеркале видит мага, настолько целенаправлен был свирепый взгляд. Некромант с размаху ударил по воде посохом, разбивая изображение. В момент, когда вода уже разлеталась брызгами, жадно поглощаемыми песком, ему показалось, что он слышит яростный разочарованный вопль.

Табур еще долго сидел на песке, вздрагивая, не в силах обрести душевное равновесие. Он уверился – пришло время. Но как же тяжела будет битва! «Битвы за мир всегда тяжелы», - вздохнул Некромант, поднимаясь на ноги. Огладил нежно-сиреневый балахон, внезапно улыбнувшись. «Иллюзии, ах, как ты была права, Серая, все – только иллюзии. Но неужели ты думала, что я действительно стал настолько стар и нелеп.» Вместо смешного грязного балахона, тело мага облегал черный кожаный костюм. Сандалии стали сапогами для верховой езды с высокими голенищами, колесики шпор сверкнули в угасающих лучах солнца. За плечами взметнулся тяжелый черный плащ. Образ беспомощного старика пропал. Посреди пустыни стоял темноволосый человек, лет тридцати на вид, напоминающий лицом хищную птицу. Табур, улыбаясь, коснулся ладонью шестигранника, висящего на цепи красного золота, посмотрел на солнце. «Закат. Самое время», - он продолжал улыбаться. – «Мы еще повоюем. Не обязательно идти на поклон к Йашвану. Я найду помощь в другом месте. По крайней мере – попробую найти. Замок – это последняя возможность, когда все остальные средства уже будут исчерпаны».

Табур поднял лицо к небу и свистнул. Темное облако закрыло солнце, быстро приближаясь к земле. Исполинский конь с развевающейся гривой ступил на песок пустыни. Маг ласково погладил его по шее.

- Ну, Зроа, давно мы с тобой не виделись. Я даже начал по тебе скучать.

Конь заржал, тыкаясь носом в ладонь Некроманта.

- Да, конечно, сейчас. – Табур, улыбаясь, достал из кармана кусок хлеба, протягивая коню. – Ты по-прежнему любишь хлеб. Жаль, что у меня нет с собой сахара. Прости, я не ожидал, что придется звать тебя.

Конь аккуратно взял губами с ладони хлеб.

- Ты знаешь, Зроа, я уже отвык ездить без седла. Так что для начала мы будем двигаться медленно. Ты согласен?

Конь важно кивнул головой.

- Ну вот и договорились.

Табур забрался на спину коня, положил посох перед собой и вцепился пальцами в гриву.

- Мы направляемся в Нэхошэт, Зроа. Там, конечно, не готовят похлебку из требухи, но, тем не менее, там тоже есть на что посмотреть.

Некромант усмехнулся, шлепнув коня по шее. Взметнулся рыжий песок. Черный конь, несущий черного седока, распластавшись в воздухе, летел над пустыней, освещаемой лучами заходящего солнца.

В далеком Замке Йашван накрыл легким шифоном хрустальный шар.

- Вот видишь, Ознайим, как я и говорил, он слишком любопытен. Он все сделает сам. А когда он убьет Зверя, растратив на это всю свою силу, придем мы. И этот мир будет наш.

Серая почтительно склонила голову перед Магистром.

Следующее