Сигаретный дым извивается седыми локонами вокруг настольной лампы, приглушая свет, отбрасывая смутные тени несбывшегося. Зажигалка в виде птички поет о временах года, о весне и тепле. Такая маленькая серебряная птичка. Интересно, когда закончится батарейка? Пока играет... Маленькую мелодию, начиная ее раз за разом сначала. А я смотрю на запрокинутую головку мертвой поющей птички и перебираю четки. Из черного обсидиана. Ты держал когда-нибудь в руках черный обсидиан? Этот камень согревает пальцы. Мне кажется, что он сохранил какой-то внутренний жар давних времен. Тех времен, когда не было серебряных птичек и странных обрывков мелодий, сигарет и настольных ламп. Только стихия, отдавшая ярость камню.

Восемь долларов. За уют в пальцах и душе. Восемь долларов стоили эти четки. Маленькие черные параллелепипеды с закругленными, сглаженными гранями, соединенные нитью. И рассыпались через две недели. Просто разорвалась нить. И я бережно собрала каждую бусину, нанизывая на новую шелковую нитку. Они рассыпались уже три раза. И каждый раз были собраны, трепетно и нежно, ради тепла, которое несли, ради бесценного ощущения далекого.

Только одна мысль беспокоит меня временами - а правильно ли я нанизала бусины на нить? Не нарушился ли какой-то порядок крошечной обсидиановой Вселенной из-за того, что перемещались каменные капли? Не нарушилось ли что-то внутри меня, когда разорвались четки, тогда, в самый первый раз... И смогу ли я когда-нибудь восстановить их такими, какими они были, когда я увидела их впервые, на лотке на Арбате - маленькая сказка из черного обсидиана с привязанным к кисточке ценником - восемь долларов... Главное - правильно собрать бусины на нить...