|
|||||||||||
|
Вы здесь: Живое слово >> Классика >> Алекс Орлов. Тютюнин против ЦРУ >> Части 122 - 128 |
Алекс Орлов. Тютюнин против ЦРУ |
| Предыдущее |
Части 122 - 128
- 122 -
Лошади уехали, о них напоминали только кучки навоза и затоптанные клубы. Несмотря на заработанные деньги, Сереге стало немного грустно от того, что праздник так быстро закончился. Впрочем, его друг Окуркин был полон идей.
—Ты чего заснул, товарищ? Нам еще умножитель испытывать нужно. К тому же у дяди Леши здесь кое-что появилось, — многозначительно заметил Леха и постучал себя по лбу.
И они пошли в гараж.
«Запорожец» снова пришлось выгнать на улицу, поскольку для претворения Лехиных идей требовалось много места.
—А сейчас — музыка! — объявил Окуркин и поставил на колченогую табуретку хлебницу-умножитель. — Скальпель, зажим, тампон! — выкрикнул он, и Тютюнин понял, что нужна алюминиевая банка.
Пустая тара от коктейля «Василек» была под рукой. Сергей подал ее Лехе.
Тот заложил банку в хлебницу и, разок хлопнув крышкой, получил две банки.
—Так, коллега Тютюнин, эффект устойчивый.
—Ну и что, мы ведь еще вчера проверяли, — сказал Сергей.
—Правильно, но за прошедшую ночь я кое до чего додумался.
—И до чего же?
—А вот смотри
С этими словами Окуркин открыл хлебницу и, достав из кармана полученную от Сайда тысячу долларов, положил в умножитель.
—Врубаешься, коллега? — хитро подмигнул он.
—Да, кажется, врубаюсь, — улыбнулся Серега, постигая гениальный замысел друга.
—А теперь самое главное.
С этими словами Окуркин закрыл умножитель и, вскинув над ним руки, сделал несколько пассов — как волшебник из кино.
—Открываем... — Леха распахнул хлебницу, и улыбка на его лице скривилась. — И что же мы получаем...
Окуркин достал из умножителя небольшой клочок бумаги и вслух прочитал:
—Приходный ордер номер такой-то...
—За каким хреном нам этот ордер? — возмутился Сергей. — Деньги где?
—Тут написано, что их приняли... Есть печать и подпись...
—А кто принял-то?
—Неразборчиво... — убитым голосом произнес Леха и протянул квиток другу.
Тут до него дошло, кто именно виноват, и он бросился к обувной коробке с криком:
—Тыклики, выходите!
—Ну чего орете? — тонким голоском поинтересовался дежурный, выглянув в крохотное оконце. — То собака, то старуха, теперь вы орете. Чего случилось?
—Это... у нас деньги пропали! — выпалил Леха.
—Звони в милицию, — равнодушно ответил тыклик и зевнул.
—Нет, не в этом смысле пропали, а в том, что я сунул их в хлебницу... ну, в умножитель, и они бесследно исчезли.
—Исчезнуть бесследно они не могли, — возразил тыклик.
—А! Вот! — Окуркин выхватил у Сереги приходный ордер и сунул его дежурному.
Тот развернул документ, словно огромную газету, просмотрел и вернул Окуркину.
—Все в порядке. Печать настоящая, подпись, кажется, тоже. Приняли ваши денежки по закону, а не украли.
—Что значит приняли? За какие такие заслуги кто-то получил нашу трудовую тысячу баксов, а?
—А вот этого я вам сказать не могу, — развел крохотными ручками дежурный.
—Ни хрена себе заявочки! — возмутился Окуркин. — А эту байду мне кто сконструировал, а? Я вам за что два литра настойки залил?!
—Умножитель был сделан для чего? Для умножения банок. Правильно?
—Правильно, — кивнул Леха.
—Банки он умножает?
—Умножает.
—Значит, все согласно договору. А если вы туда пихаете что попало, так в этом нашей вины нет. И учтите, если вы этими фокусами еще сломаете прибор, годовая гарантия будет отменена.
Высказав все, что счел нужным, тыклик исчез, оставив Леху и Сергея наедине со своей проблемой.
—Прости меня, я уничтожил твои деньги, Серега, — побурчал Окуркин. — Я отработаю...
—Ладно, забудь. Как они нам достались, так и ушли.
—Ни хрена себе! Мы за этих лошадей, блин, кровь проливали! Мне вон все лицо душегубцы избили! Это разве легко достались?
—Чего орешь-то? Давай банки множить, иначе зачем все это задумано было?
После этих слов Окуркин немного успокоился, и они принялись за работу. Сергей банки множил, а Леха прессовал специальным кирпичом. И поскольку эта часть работы была самая тяжелая, им приходилось меняться через каждую тысячу банок.
—Хорошо получается! — радовался Окуркин.
—Да, неплохо, — отзывался Сергей. Ему тоже нравилось, что не нужно бегать в подтрибунном пространстве стадиона, где пахло мочой и кое-чем похуже. И еще — не было необходимости выливать остатки пива, чтобы банки не брызгали, когда их прессуешь.
Одним словом, работа радовала.
Пару раз они прерывались, чтобы выйти подышать на улицу, но потом возвращались и продолжали множить и прессовать, прессовать и множить.
Уже под вечер, когда друзья порядком устали и их руки гудели от напряжения, работа остановилась сама собой. Посреди гаража высилась куча прессованных банок, такого количества алюминия Леха с Сергеем еще ни разу не производили.
—Ну вот, — сказал Тютюнин. — Наш участок под трибуной теперь можно продать.
—Да, — счастливо улыбаясь, согласился Леха. — С такой машинкой мы не пропадем.
Серега взял одну из сплющенных банок и, положив в хлебницу, закрыл крышку. Затем открыл. Сплющенная банка благополучно умножилась, а стало быть, вся операция с прессованием была лишней.
—Посмотри, — сказал Тютюнин.
—Ну кто же знал? — развел руками Леха. — Мы ж с тобой первопроходцы. Давай укладывать по мешкам. Завтра вывозить придется.
- 123 -
В один из солнечных дней Джонсон и Берк встретились с Техасцем на конспиративной квартире.
Квартира раньше принадлежала английской разведке Ми-5, поэтому туалет в ней работал исправно.
—Работа идет полным ходом, сэр. Базил доволен результатами и ждет обещанный шаттл, — сообщил Техасец.
—Ты выяснил, чем он занимается, Майк? — спросил Джонсон.
—Русские очень мало говорят о делах, сэр, но, насколько я понял, Базил занимается нефтью.
—Он ее добывает?
—Не совсем так, сэр.
Техасец, по новой привычке, отпил из пакета кефир и, отставив в сторону мизинец правой руки, продолжил:
—Базил «крышует» фирмы, добывающие нефть.
—Что он делает? — не понял Джонсон.
—»Крышует», сэр. Насколько понял, это что-то вроде поверенного в делах, только в России за эти услуги берут какие-то просто непомерные проценты.
—Как ты можешь пить эту гадость, Майк? — сморщился Джонсон.
—Ну не скажите, босс, — вмешался Берк Смит. — Утром, в русском понимании этого слова, суточный холодный кефир делает с человеком чудеса. Этот удивительный оздоравливающий эффект я испытывал на себе неоднократно. Честно говоря, когда я вернусь в Штаты, мне будет не хватать суточного кефира.
—В Штатах вы не будете столько пить, Берк, — возразил ему Джонсон. — Есть еще в мире места, где под словом «пить» люди понимают нечто иное.
—Кстати, сэр, — вмешался Техасец, — в общении местных жителей практически отсутствует слово «украсть». Русские повсеместно используют совершенно другое слово.
—Я знаю это слово, Майк. Как продвигается строительство и когда будет готов стартовый комплекс?
—Через месяц построят основной и еще через две недели — второй.
—Какой такой второй? — Джонсон даже поднялся со стула.
—А я вам разве не говорил? Второй комплекс они сооружают где-то в Сибири. Базил со своими пацанами любит там охотиться.
—Но зачем? Это же колоссальные расходы!
—У Базила свои представления о расходах, сэр. Он сказал мне следующее: прикинь, братан, я сэкономлю на авиабилетах.
—Феноменально! — произнес Джонсон и опустился на стул. — Наверное, я никогда к этому не привыкну.
—Вы знаете, сэр, здесь возникает одна долбаная проблема... — осторожно заметил Техасец и убрал ноги с журнального столика.
—Ну-ну, Майк, поведай нам, в чем ты прокололся, — заметив смущение Техасца, попросил Джонсон.
—Не то чтобы прокололся, сэр. Я сказал всего лишь слово.
—Какое же это слово?
—Базил попросил меня подсказать ему, где можно найти культурных пацанов для обслуживания шаттла.
—И что?
—Я сказал — в НАСА.
—И в чем же тут проблемы?
—Базил собирается перекупить их, сэр, у правительства Соединенных Штатов.
—Это вздор, Майк! Наши ученые не поедут в Сибирь из Флориды!
—Это вопрос денег, сэр. Базил в состоянии заплатить им любые суммы. Если лучшие специалисты покинут НАСА, на космических программах США можно будет поставить крест.
Техасец допил остатки кефира и смял упаковку.
—И кто только придумал этот фокус с обменом! — в сердцах воскликнул Джонсон и, вскочив со стула, забегал по комнате. — Хорошо же мы будем выглядеть, если доставим летающую тарелку в Америку, а всех наших ученых умыкнет этот русский уголовник! Кто тогда будет изучать марсианские технологии?
—Может, тогда прозондировать почву насчет русских ученых, сэр? — предложил Смит. — Все равно они сидят без дела. И пусть тогда Базил забирает парней из НАСА — не жалко.
—Наверное, ты прав, Берк. Наверное, ты прав, — задумчиво произнес Джонсон. Он посмотрел на Техасца, глаза его вспыхнули — судя по всему, босса осенила новая идея.
—Слушай, Майк, — заговорил он, — а может, тебе попытаться уговорить Базила не эксплуатировать шаттл? Пусть стоит, как русский «Буран» в московском Диснейленде. Кстати, пообещай ему настоящий Диснейленд!
—Боюсь, это уже невозможно, сэр.
—Почему же?
—У Базила есть товарищ-конкурент по имени Вован, который «крышует» алюминиевые и никелевые предприятия. Узнав о планах Базила установить на дачном участке стартовый комплекс для шаттла, Вован выкупил у российских ВМС авианосец и уже начал углублять фарватер Москвы-реки, чтобы подвести его к своему загородному дому. Так что у них теперь настоящее соревнование, и отказаться от него значило бы потерять лицо.
Они помолчали. Джонсон напряженно размышлял, как выпутаться из создавшейся ситуации, и не находил хоть сколь-нибудь приемлемого варианта.
В прежние времена он мог бы обратиться за помощью к Зи-Зи, но та сейчас находилась в небольшом отпуске, который он сам ей и предоставил.
Правда, при этом ее телефонный трафик с Вьетнамом ничуть не сократился. Берк выдвинул предположение, что у нее там есть родственники. Джонсон спорить не стал. Что такое лишние десять-двенадцать тысяч долларов на переговоры, если Базил строит себе стартовый комлекс, а его коллега Вован роет канал для авианосца? Просто неловко даже сравнивать.
—Берк, здесь есть водка?
—В России?
—Ты что, перегрелся? В холодильнике, конечно!
—Нет, сэр. Здесь же до нас хозяйничали англичане. Они в жару пьют херес.
—Значит, нужно сходить за водкой, — убежденно произнес Джонсон.
—Я не знаю здешнего района, — попытался уклониться Смит.
—Ты еще скажи, что тебе нет двадцати четырех лет, — хитро усмехнулся Техасец, который не прочь был поправить здоровье после вчерашнего.
—Возле подъезда стоит машина русской контрразведки — спросишь у них, где продают спиртное... Как, кстати, дела с полковником?
—Он попросил тысячу долларов для себя и пятьсот для своего друга, командира полка истребительной авиации.
—А при чем здесь авиация?
—Полковник сказал, что, если не принять шаттл на охранение прямо в небе, его могут перехватить истребители другого военного округа и отогнать к себе на аэродром. Потом придется выкупать за куда более высокую цену.
—То есть за пятьсот долларов мы получим авиационное прикрытие?
—Точно так, сэр.
Джонсон озадаченно посмотрел на Смита, потом на присмиревшего Техасца.
—А скажите, парни, если за такие деньги мы можем нанимать вооруженные силы русских, то на кой хрен нам своя армия?
На этот вопрос ни Смит и ни Техасец ответить не смогли. И тогда Джонсон отправил за водкой их обоих
- 124 -
Вечером в посольстве Джонсон и Смит потягивали минеральную воду и не признавались друг другу, что обоих ужасно тошнит. Они ждали расшифровки присланной из Вашингтона депеши, но мысли их были о другом.
—Ох, до чего же мутит, — сказал наконец Смит.
—А где вы водку-то брали?
—В небольшом павильончике, рядом с шашлычной
—С шашлычной... — скривился Джонсон — водку нужно брать в солидном торговом заведении, коллега, а не у этих... афророссиян.
—Нам не хотелось ходить далеко. Техасец настоял
В дверь постучали.
—Войдите, — разрешил Джонсон.
—Все готово, сэр, — доложил рыжий шифровальщик Ганс.
—Отлично. Давайте сюда.
Ганс отдал составленный документ и вышел. Джонсон погрузился в чтение.
—Ну что там? — не выдержал Смит, которого заинтриговало выражение лица босса.
—Из Вашингтона нам предлагают совершить похищение...
—Чего похищение?
—Ни чего, а кого, Берк. Сергея Тютюнина и Алексея Окуркина.
—Но для чего?
—Аналитики в Пентагоне посчитали, что эти люди представляют потенциальную угрозу главенствующей мировой роли Соединенных Штатов. Эксперты из АНБ подтверждают их опасения. Они тоже настаивают на изъятии Тютюнина и Окуркина из «условий естественного обитания». Так и написано.
—А почему это не сделает АНБ?
—Они признали, что у ЦРУ с «объектами» существует неформальная связь. Видимо, имеется в виду тот случай, когда эти ребята чуть не утопили тебя в пиве.
Смит кивнул. Ушибленная на том задании нога до сих пор побаливала.
—Похитить их не так просто, сэр. Это особенные люди, вы ведь понимаете?
—Я-то понимаю, но, боюсь, в Лэнгли считают, что это похоже на поимку медвежонка панды. Впрочем, они готовят какую-то техническую новинку, с помощью которой мы этих ребят парализуем, законсервируем и вывезем за пределы России.
—Думаю, я смогу пригласить их на барбекю.
—Выпить на воздухе, — поправил его Джонсон.
—Именно так, сэр. Не думаю, что они откажутся.
—Правильно, а в кустах мы припаркуем тот хитрый аппарат, который их прозомбирует, а затем парализует, — добавил Джонсон. — Если техника не подведет, операция будет что надо. К тому времени, я надеюсь, и Зи-Зи вернется в строй. Без нее я как без рук.
- 125 -
В приподнятом настроении Сергей Тютюнин возвращался с работы домой. Он знал, что сегодня им с Лехой предстоит отвезти наплющенные накануне банки. Радовал не только дополнительный приработок, но и сам факт, что теперь они с Окуркиным самостоятельные предприниматели.
В трамвае, на котором ехал Сергей, люди попались тихие и смирные. А когда Тютюнин шел от остановки домой, ему улыбались все девушки.
Правда, позже подошел какой-то старичок и сказал Сергею, чтобы «затворил окошко», и Тютюнин понял, что у него не застегнута ширинка.
Впрочем, это был пустяк. Однажды его знакомый с бодуна пришел-на работу, надев трусы поверх брюк, и ничего, даже милиция не остановила, хотя человек ехал через весь город.
Во дворе, в районе помойки, царило некоторое оживление. Дроссель дрался с котом Семой. Поскольку конфликт был застарелый и всем известный, на каждый бой собиралось известное количество публики. Ставки не заключались, но у каждого из бойцов был свой фан-клуб.
Тютюнин тоже подошел посмотреть на битву, тайно симпатизируя Дросселю.
Схватка с чемпионом Марком Дистроером кое-чему Дросселя научила, теперь он противопоставлял грубой силе Семы не просто тупое желание нажраться из помойного бака, но и настоящее спортивное мастерство.
Кожаный пиджак защищал бока Дросселя от острых когтей Семы, и это повышало его выносливость.
Пару раз пес крепко приложил кота-гиганта, но в конечном итоге все же ретировался, однако у Сергея сложилось впечатление, что Дроссель отступил, что называется, на заранее подготовленные позиции и решающая битва с Семой еще впереди.
Дома Тютюнина ждал традиционный неприятный сюрприз р виде собственной тещи.
Она снова притащила корзину еды, и это было хорошо, однако решила задержаться, чтобы попить чайку, и это было плохо.
—Люб, явился твой! — известила Олимпиада Петровна, как будто Люба сама не видела.
—Привет, Сережа! — Супруга помахала рукой, не поднимаясь из-за уставленного пирогами стола.
—Привет, — отозвался Серега и тут заметил на ногах у тещи странную обувь.
—Что это, Олимпиада Петровна, у вас на ногах обуто? Никак белые тапочки?
—Как же, белые тапочки! — хмыкнула теща, хлебая чай с блюдца. — Не дождешься.
—Какой же ты темный, Сережа. Это пуанты. В них все балерины вытанцовывают.
—Ну, допустим, это балерины. А Олимпиада Петровна тоже лебедей танцевать собралась?
—Почему сразу лебедей? — Люба пожала плечами и положила в рот целую плюшку. — Мы худеть решили... Вот и я тоже...
С этими словами Люба приподняла ногу, на которой Сергей тоже увидел тапки на завязочках.
—Только пол смотрите не проломите, а то потом ремонт дорого обойдется, — съехидничал Тютюнин.
—Да уж с тебя какие деньги, — в тон ему ответила Олимпиада Петровна. — Вон дурачок-то твой как пристроился. Небось валюту получает.
С этими словами теща подвинула на край стола газету с обведенной карандашом статьей.
Тютюнин, заинтересовавшись, подошел посмотреть.
«Художественная инсталляция верблюжьего хрена в Гамбурге», — гласило название статьи, а ниже жирным шрифтом было добавлено: «Европа рукоплещет российским умельцам». И улыбающаяся физиономия Палыча на фотографии.
Рядом красивые машины и женщины с букетами цветов.
Палыч был в полном порядке.
«Ну и ладно, — подумал Серега. — Мы здесь на алюминии тоже поднимемся. Еще посмотрим, что лучше».
- 126 -
В далекой заокеанской Америке вовсю готовились к похищению Алексея Окуркина и Сергея Тютюнина. Значение этой операции было объявлено более важным, чем доставка в Штаты марсианской летающей тарелки, появления которой ждали много десятилетий.
—Если мы не остановим этих двух русских, то они остановят продвижение нашей страны к мировому господству, — сказал Президент Соединенных Штатов нескольким наиболее авторитетным сенаторам. И с ним все согласились, поскольку многие всерьез считали его умным человеком.
После общения с главой страны сенаторы отправились на стриптиз-шоу, а Президенту еще предстояло встретиться с Сэмюэлем Уиллсоном, возглавлявшим в ЦРУ русский отдел.
Ровно в двенадцать ноль-ноль Сэм Уиллсон в безупречном сером костюме и представительских черных очках вошел в овальный до неприличия кабинет Президента.
—Сэр! — громко произнес Уиллсон и отвесил четкий и красивый по исполнению кивок. При этом представительские очки не слетели с его носа, поскольку были снабжены специальной резиночной.
—Агент Уиллсон, я полагаю? — улыбнулся Президент и, выйдя из-за стола, по-простому пожал агенту руку. — Директор ЦРУ много о вас рассказывал, агент Уиллсон. Он чрезвычайно доволен вашей работой. Доволен вашей работой и я, в особенности раскрытием русско-китайского заговора.
Уиллсон едва заметно кивнул, признавая свои скромные заслуги.
—Эта хитрость русских с заменой всех китайцев своими людьми весьма опасна. И, как я понял, заправляют этой чудовищной мистификацией Тютюнин и Окуркин.
—Так точно, сэр.
—Ну, давайте присядем, агент Уиллсон. Хотите что-нибудь выпить?
—Я на службе, сэр, — бойко ответил Сэм, хотя выпить ему хотелось.
—Ну и отлично, а то мне вчера привезли отвратительное пойло. — Президент виновато улыбнулся. — Даже не знаю, откуда поставщики берут это дерьмо.
Уиллсон присел на край кресла и стал ждать, когда Президент снова заговорит.
Так и случилось.
Глава государства пошевелил бровями, несколько раз откашлялся, а затем сказал:
—Агент Уиллсон, вы умеете хранить тайны, если вас попросит лично Президент?
—Уверен, что могу, сэр.
—В таком случае... — Глава государства достал из ящика стола карту мира и развернул ее перед Уиллсоном.
—Вот, Сэмюэль, это карта.
—Да, я вижу, сэр.
—Это ничего, что я называю вас Сэмюэлем?
—Нет, сэр, все в порядке. Мне это даже льстит.
—В таком случае, Сэм, не могли бы вы мне кое-что тут растолковать? — попросил Президент, поглаживая рукой клеенчатую поверхность карты.
—Конечно, сэр.
—Хорошо, — улыбнулся глава государства. — Дело в том, что уже очень давно я слышу о России. Русские то, русские се. Но, кроме их водки, я ничего не пробовал... Уверен, что о них что-то пишут в газетах, но я газеты не читаю — там очень мелкий шрифт, да и фотографии паршивого качества. На всех я выгляжу просто ужасно.
Президент помолчал несколько секунд, а затем обратился к карте.
—Покажите мне, где находится Россия, Сэмми.
—Россия? Вот она, сэр.
—О-о! — Президент несколько удивленно взглянул на очерченную границами территорию. — Но я всегда думал, что это Аляска...
—Нет, сэр, Аляска здесь. — Уиллсон уверенно ткнул пальцем в Арктику.
—Но почему она белая?
—Там же холодно. Почти весь год снег.
—Ну разумеется, — кивнул Президент. Он поводил пальцем по морским маршрутам и задумался.
—Да, большие у русских территории, но еще большие территории вот у этой голубой страны. Как она называется?
—Это не страна, сэр. Это океан...
—О-о... — Президент снова пошевелил бровями, потом губами и, наконец, дернул ухом. — Океан — велик...
—Да, сэр. Разумеется.
—Какие в вашем отделе новости? Есть какие-нибудь фотографии — только я люблю, чтобы были цветные.
—Конечно, сэр! Конечно, — спохватился Уиллсон и достал из кармана фотографии — директор ЦРУ предупредил его, что Президент любит картинки.
—Это что такое? — спросил глава страны.
—Это рабочий момент одной из операций.
—Понятно. Ну и рожи у этих русских. Особенно вот у этого...
—Это наш сотрудник — агент Смит, сэр.
—Да? Отличная маскировка... — Президент перебрал несколько снимков и остановился еще на одном.
—Ага, животные, — сказал он. — Вот эта собака мне нравится. Просто замечательная собака, у меня на ранчо есть похожая, только у нее сейчас понос. Наверное, чего-нибудь сожрала.
—Должен вам заметить, сэр, что это не собака, а местный агент Зи-Зи.
—Да что вы говорите! — поразился Президент. — Как же все запутано в этой России...
На этом беседа с Президентом закончилась, и агент Уиллсон покинул Белый дом, чтобы отправиться в калифорнийский город Ливермор, где собирали очень сложную и дорогую машину для поимки Тютюнина и Окуркина.
- 127 -
В Калифорнии было тепло. Не только тепло, но и попросту жарко. Почему такая погода случалась именно в Калифорнии, Уиллсон не знал, хотя думал над этим всякий раз, когда приезжал в эти края.
—Надеюсь, мы угадали с номером костюма, сэр, — заметил помощник Уиллсона Спайк Кастор. Уиллсон не хотел его брать с собой, однако Спайк напросился.
—Мы не могли напутать, поскольку у нас есть очень четкие инструкции — в жару надевать костюм номер 127.
К трапу подкатил черный лимузин. Уиллсон заметил, что машина не подходит под цвет его брюк, и поморщился.
Никто не вышел открыть им дверцу, поэтому для босса ее открыл Спайк Кастор.
—Ты чего, лентяй, службы своей не знаешь? — недовольно проворчал он, когда они с Уиллсоном расселись на широком диване.
—Мне сказали, что я встречаю важных парней из Вашингтона... — сказал водитель.
—И что с того?
—Теперь я вижу, что так и есть.
—Хватит болтать, давай в лабораторию, — потребовал Уиллсон, и машина резко стартовала.
Гости почти не смотрели в окно, потому что из-за двойных светофильтров — затемненных стекол и очков — они почти ничего не видели.
—Ты контролируешь дорогу, Спайк? — время от времени спрашивал Уиллсон.
—Разумеется, сэр, — отвечал тот и бестолково вертел головой. Пару раз, когда Кастору казалось, что водитель везет их в какой-то туннель, он даже доставал пистолет, однако тревога оказывалась ложной, за туннель он принимал тень уличных зданий.
Наконец машина выехала за город, и света стало больше. Впрочем, насладиться живописными пейзажами гости не успели. Автомобиль подкатил к двойному шлагбауму, за которым простиралась территория лаборатории, обнесенная тройным рядом колючей проволоки.
—Что за придурки? — ничуть не заботясь о том, что его могут услышать, спросил у шофера усатый охранник в форме конного десантника.
—По костюмам вроде ЦРУ, а вот очки у них — как у АНБ, — поделился наблюдениями тот.
—Если не понимаешь, так нечего трепаться! — не выдержав, заорал агент Кастор. — У АНБ дужки сверху, а у нас посередине! Понял ты, шофер хренов?!
—Будь спокойнее, Спайк. Иначе эти джентльмены подумают о нас плохо, — сказал Уиллсон.
Они проехали на территорию лаборатории, где повсюду сновали какие-то занятые люди, проезжали погрузчики с заколоченными ящиками, а на газонах стояли предупреждающие таблички «Собак не кормить!».
Лимузин остановился возле одного из похожих друга на друга одноэтажных корпусов, и к нему поспешил бородатый человек в белом халате, на котором красовалась карточка с надписью «Доктор Чипе, руководитель проекта».
Не дожидаясь, пока дверцы откроют, Спайк первым выбрался из машины и помог своему боссу.
—Доктор Чипе, — представился бородатый. — Руководитель проекта.
—Агент Уиллсон, — просто представился глава русского отдела.
—Агент Кастор, — в тон ему произнес Спайк.
—Прошу внутрь, — предложил Чипе и указал волосатой лапой на дверь корпуса.
Гости прошли в вестибюль, где царила приятная прохлада.
—Изделие практически готово, — на ходу разъяснял доктор Чипе. — Остались только кое-какие отладочные операции.
—Сколько на это уйдет времени? — деловито осведомился Уиллсон.
—О! Всего лишь несколько часов.
Из одного из помещений вышла сотрудница в коротком фирменном халате. Она поздоровалась с доктором Чипсом и стала подниматься по лестнице. Кастор как зачарованный следил за ее ногами, пока не врезался лбом в бетонную колонну. От такого удара он опрокинулся на спину, и Уиллсон, обернувшись, сделал ему замечание:
—Будь внимательнее, Спайк. Мы на работе.
Вскоре они пришли в огромный сборочный цех, где одновременно велась работа над десятком различных сверхсекретных агрегатов.
—И которое же здесь «оно»? — растерянно спросил Уиллсон.
—Думаю, вот эта фигня с рычагами, — ответил Чипе, указывая на аппарат величиной с небольшой легковой автомобиль.
У него были колеса и даже салон, правда, внутри имелось только два места, да и те больше походили на операционные столы.
—Вот это да! — произнес глава русского отдела. — А зачем все эти трубки?
—Сейчас я вам объясню, — улыбнулся доктор Чипе и попросил техников сделать перерыв.
—Поскольку вам придется ловить людей со сверхспособностями, обычные уловки вроде шприца с парализатором или электрошокера тут не подойдут.
—Не подойдут, — согласился Уиллсон.
—Требуется полностью подчинить себе мятежные умы этих суперменов, чтобы они не успели ничего натворить и дали себя усыпить. Правильно?
—Правильно.
—Именно для этих целей используется изобретенная мною система визуальных и слуховых ассоциативных галлюцинаций.
—Ух ты! Толково! — восхищенно произнес Спайк.
—Вот именно. Вы прячете наш аппарат неподалеку в кустиках и включаете запаховые имитаторы, сопла которых размещены здесь и здесь.
—Похоже на решетку радиатора, — заметил Уиллсон.
—Это необходимо, чтобы обмануть русских таможенников.
—Толково, — снова заметил Спайк.
—Вот именно. В вашем распоряжении три основных запаха, значимых для каждого русского: «Румяная баба», «Щи с капустой» и «Московская водка». Как вам такой подбор?
—По-моему, в десятку, — сказал Уиллсон.
—Вот именно. Как только вы видите, что объекты положительно среагировали на запахи, вы включаете звуки.
—Румяная баба?! — попытался угадать Спайк.
—Нет. Здесь все иначе. «Русская балалайка», «Голоса полевых птиц» и «Журчание ручейка».
—Колоссально. И что же делать дальше?
—Уже почти ничего, — улыбнулся доктор. — Как только «объекты» поймаются на запаховую и звуковую галлюцинацию, они сами лягут вот в эти удобные кресла, а вам останется только нажать пару кнопок, и двери герметично закроются. После этого в усыпленном состоянии вы сможете перемещать их в любую точку земного шара. Наш аппарат может поддерживать жизнедеятельность человека в течение недели.
—Отлично, доктор Чипе. Мы берем у вас это изделие, — подвел итог Уиллсон. — Через сколько времени он будет упакован в ящик?
—Уже к вечеру.
—Хорошо. Тогда я немедленно вызываю самолет.
—И я, — добавил Кастор и сейчас же почувствовал на себе тяжелый взгляд босса.
—Спайки, заткнись, — сказал босс.
Уже... Что уже? Уже заткнулся.
- 128 -
Агенту Берку Смиту не спалось, поскольку наутро ему предстояло начать операцию, по сравнению с которой обмен летающей тарелки на шаттл выглядел заурядной рутиной.
Берк должен был явиться на работу к Сергею Тютюнину и в обеденный перерыв, как было написано в составленной инструкции — «в период приема пищи», провести с объектом беседу.
Как вести беседу, агент Смит тоже придумал и составил краткий конспект.
(Радостно). Привет, Серега!
Вероятный ответ: Привет.
(Радостно). Узнаешь меня?
Вероятные ответы: (радостно) Не узнаю; Пошел ты на...
(Радостно) У меня завтра день рождения! Поехали за город водку пить!
Заучивать этот бред было необязательно, но он как-то автоматически впечатался в память Смиту и не давал ему покоя.
Обрывки предстоящей беседы вертелись в голове, складывались в картинки и снова распадались на отдельные корявые буквы. И это было мучительно.
Где-то в половине второго ночи Смит сходил в туалет, а затем выпил стакан отвратительного портвейна, который он учился пить втайне от своего руководства.
От портвейна пахло корабельной краской, и это помогало Смиту сосредоточиться.
Он снова лег, но сон не шел. То ему казалось, что он сумеет переиграть коварного противника и станет Генеральным агентом, а то, наоборот, что изощренный враг погубит его.
Невольно вспомнилась последняя встреча с Тютюниным и Окуркиным. Это были нелегкие воспоминания.
Берк снова поднялся и отправился на кухню, чтобы еще выпить портвейна. Пойло было отвратительным, но Берк не искал удовольствия. Он старался настроиться на предстоящую операцию.
Поскольку спать не хотелось, агент Смит допил весь портвейн, а затем поехал в круглосуточный магазин купить еще.
Ночные улицы были свободны, и Берк без проблем купил себе спиртного. Он пил его, не выходя из машины, и в конце концов почувствовал себя готовым к началу действий. Где-то на окраине его нетрезвого сознания промелькнула мысль позвонить и посоветоваться с Джонсоном, однако Берк счел ее малодушной и, решительно заведя мотор, поехал домой к Тютюнину.
Немного поплутав по микрорайону, он все же отыскал нужное место и заехал в тихий уснувший двор.
Когда Берк заглушил двигатель, уверенность опять покинула его, пришлось открыть новую бутылку. К счастью, он сделал солидный запас портвейна, поэтому быстро восстановил потерянную норму.
Сунув в карманы брюк еще пару бутылок, Берк вышел из машины и, пошатываясь, направился к подъезду.
Возле клумбы в куче засохшего конского навоза рылась большая собака.
Заметив Берка, она подняла голову, но ничего не сказала и, повернувшись, убежала за угол.
«Зи-Зи!» — хотел крикнуть Берк. Ему показалось, что он узнал ее. Но нет, лучше не распыляться и закончить сначала с одним делом. Берк решительно вошел в подъезд.
| Следующее
|