12. Лучше расстаться
Конец дела лучше начала его.
Еккл. 7, 8
Жанна подъехала к дому Сергея. И только там набрала номер его мобильника. Отключен. Позвонила на домашний. Взял.
—Здравствуй, Сережа. Это Жанна. Я внизу, выходи.
—Минут пять подождешь?
Жанна только вздохнула, помолчала в трубку и отключила связь.
Ждать пришлось меньше. Не прошло и трех минут, как из подъезда вышел Сергей. Жанна даже не узнала его. Он был небрит дня три-четыре, наверное, с девяти дней. Да и весь вид у него был довольно помятый. Он сел рядом с нею. Минут пять помолчали. Никто не мог начать. Наконец, Жанна спросила:
—Куда поедем или здесь будем стоять?
—Поехали. Надо хотя бы из двора отъехать.
Так как было все равно куда ехать, Жанна через Комарова, через Южно-Моравскую доехала до Перхоровича, и свернула налево, метров через двести остановилась. И только посмотрела на Сергея. Он тоже только кивнул, годится.
—Сереж, я не хотела начинать этот разговор, потому что мы договорились, что сможем поговорить на эту тему, как только она поправится.
—Но решать больше нечего, извини, Жанна. Она перед смертью спрашивала про тебя. И буду ли я с тобой жить.
—И ты, конечно же, ответил — нет. Это я понимаю. А взять такую же, маленькую неопытную, ты сам боишься. Тоже понимаю. И даже то, что ты решил уехать отсюда — знаю.
—Тогда зачем мы встретились сегодня, если ты все знаешь, все понимаешь?
—Мне показалось, что нам нужна эта встреча. Нам жить дальше с тем, что произошло, и что обратно не вернешь, не переиграешь.
—Давай по порядку. Мы с тобой расстались. Так?
—Да, еще до того, как Анжела попала в больницу.
—Начать заново у нас не получится. Потому что Анжела всегда будет стоять между нами.
—Сережа, ну что ты говоришь? Ты не хочешь даже видеть меня, а не то, что начинать заново. Если бы я тебе была нужна, ты бы позвонил.
—Хочешь сказать, что я ошибся, что надо было кинуться к тебе за помощью?
—Не хочу. И не говорю такого. Ты же считаешь себя сильным, и что все можешь. А в этом и есть твоя слабость. А звонок только бы подтвердил это. Снова ударил бы по больному месту.
—Жанна, отвези меня домой. Мы с тобой все уже решили.
—Нет, не повезу. И даже не хочу, чтобы ты уходил, хотя, ты же знаешь, у тебя есть такое право — послать меня куда угодно, открыть дверь, хлопнуть ею изо всей силы, и уйти. Но я не боюсь этого. И я тебе даже скажу, что ты мне сегодня ужасно не понравился. Ты же из дому не выходил со среды, так?
—В четверг выходил за сигаретами.
—И что это меняет?
—Ничего. Что ты хочешь сказать?
—Я хочу поговорить, а ты хочешь со мной поругаться. Ладно. Давай я расскажу, что я решила. Мы расстались. Мы не начинаем снова. Я остаюсь в Воронеже, ты уезжаешь в Салехард. Это, скорее всего, наша последняя встреча. Возможно даже, в жизни. Не скажу, что я очень много про тебя знаю, но в любом случае, ты мне не чужой человек. И если ты в таком состоянии уедешь, куда угодно, то у тебя ничего не изменится. Или пройдет слишком много времени, пока ты не решишь, что надо все-таки жить. Ты знаешь, сколько я всего передумала, про тебя, про себя, про нас за прошлую неделю. Я, действительно, очень ждала твоего звонка, до самых похорон. Потом поняла, что ты не можешь мне позвонить. А вчера познакомилась с Димой. Да, братом Анжелы. Это он сказал, что ты уезжаешь. Я поняла, что ты бежишь от нас обеих. Но мы есть в тебе. Уже есть. И каждая в отдельности, и обе сразу. И чувство вины у тебя запредельное. Куда ты от него убежишь?
—Извини, Жанна. Мне трудно об этом говорить.
—Но, не поговорив, не избавишься. Так, давай я еще скажу, что я тебе очень благодарна за все, что у нас с тобой было. Ведь с тобой я узнала, что можно быть счастливой, можно жить, можно любить, можно все. Поэтому, если ты считаешь, что виноват передо мной, забудь навсегда.
—Ну, допустим.
—Сереж, ты никогда не слышал, как я матом ругаюсь? Не вынуждай меня, пожалуйста,— Жанна чуть не перешла на крик, но остановила себя, немного помолчала и продолжила:— Или, знаешь, давай я тебя все же отвезу домой. У тебя есть еще месяц почти. Со мной ты не захочешь встречаться, это я тоже понимаю. Но у Димы есть подружка — Надя, можешь поговорить с нею, да и сам Димка адекватен. Обязательно поговори с ними. А вот я снова ошиблась, нельзя мне было приезжать. Поэтому, я прошу у тебя прощения за все, за все то, что ты ставишь мне в вину. Поехали.
Жанна быстро доставила Сергея домой и перед самым подъездом сказала:
—Анжела должна была тебя простить за все. И если она не успела, то очень хотела это сделать.
—Простила.
—Поэтому ты должен жить. Понимаешь, должен! Чтобы ей там не было за тебя больно. Прощай.
—Не по-человечески все это. И я понимаю, что упорствую и туплю, как всегда. Не поминай лихом. И хочется сказать тебе, до свидания. Но не могу. Прощай, Жанна,— Сергей вышел из машины и, немного сутулясь, пошел к подъезду.
==========
Катя быстрым шагом промчалась метров двести от дома Бориса, погудела на мобильник Вадиму.
—Привет. Ты где?
—Угол III Интернационала и Плехановской.
—Бегу.
Через несколько минут они уже ехали по Московскому проспекту.
—Куда едем?— спросил Вадим.
—Ты меня спрашиваешь? Ох, блин, ну и ухажеры пошли.
—Ну, домой тебя нельзя же привезти.
—Я думала ты меня на речку свозишь. Ладно, придется ко мне. А может, машину поставишь? А то там твое шампанское до сих пор стоит, пропадает.
—Катя, так ты согласишься?
—Но не сразу. Ты мне обещал кое-что рассказать. Про вчера.
—Про вчера? Ничего не обещал рассказывать.
—Ну, как же? Ты же сказал, что узнал одну умную мысль от Нади. Вчера попробовал ее привнести в свою жизнь. Ведь из-за этого мы с тобой не встретились, так? А теперь говоришь, что не было такого.
—Уговорила, ладно. Кать, а у тебя там есть стоянка рядом? Может, я машину там поставлю, ведь завтра, все равно, за тобой заезжать. А домой я на такси доеду.
—Да, Борис очень просил, чтобы ты меня забрал завтра,— улыбнулась Катя.
—Ты ему еще не сказала, что мы встречаемся сегодня?
—Еще не рассказала, но расскажу обязательно. Тем более, он мне сегодня изменил с Жанной, поэтому у меня появилось моральное право изменить ему. Так, эта стоянка тебя устраивает?
—Вполне. Ты подождешь?
—Угу. Нам же, все равно, надо поговорить. Ведь меня тоже еще уговаривать надо.
—Я как-то пробовал, у меня не получилось,— улыбнулся Вадим.
—Так я себя буду уговаривать. Думаю, у меня легче получится.
Пока Вадим договаривался о стоянке, Катя взяла пива в киоске и потягивала его, стоя в теньке, прямо из бутылки.
—Пивком разминаешься?— спросил Вадим, освободившись от машины.
—Вино на пиво — это диво. Ты не хочешь?
—Можно, конечно,— он взял себе бутылку и еще баклажку с собой.— Пошли?
—А я все жду, жду. Что ты с Валей сделал вчера? Признавайся.
—Вчера уже был результат. В том же разговоре с Надей и Жанной...
—Так вот откуда она знает! Она у меня сегодня спросила, была ли я тобой еще раз? То есть, что произойдет раньше: я к ней приду отказываться от Бориса или я пересплю с тобой. А правильно ведь посчитала. Ладно, так что в этом разговоре еще было интересного?
—Она сказала, что если есть чувство вины, то будет наказание обоим: и тебе, и мне. Но даже в этом случае наказание можно перевести в награду. Это для меня. Если ты вдруг решишь мне отомстить, выместить все, что накопилось. За прошлую субботу, за сцену с юбкой.
—Правильно посчитала. Ну и что ты придумал?
—А что я не виноват. И поэтому не могу получить наказание, потому что оно мне не нужно, ни с тобой, ни с Валей. Это первое, что я решил. Ну и попробовал закатить такой шар Валентине, про ее чувство вины. Оказывается, винит себя. Нашел способ. Вчера разложил ее на коленках и отшлепал по попке, как маленькую девочку. А потом грубо трахнул. Она так исходилась в оргазме, что совсем не контролировала себя. Очнулась только в кровати.
—Садист,— улыбнулась Катя.— Как я поняла, она чего-то переступила, и ей понравилось.
—Да, сказала, что даже если она не заслужит своим плохим поведением, она хочет это повторить. Сказала и покраснела.
—А ты ей не предложил то же самое, чтобы и она оттянулась?
—Как же не предложил, предложил. Но это же не все, она ночью снова захотела секса. Уже без принуждений всяких. Понравилось же.
—Ну и какую же ты награду сегодня хочешь от меня?— улыбалась Катя.
—Не знаю, что предложишь.
—Ну, тогда идем быстрее, а то и пиво уже подступает.
—А причем тут пиво?
—Сейчас увидишь,— загадочно улыбнулась Катька,— Тем более, кажется, нам сегодня горячую воду отключили.
—Ты говоришь какими-то загадками, Кать.
—Какие загадки? Писать хочу. Очень хочу, сейчас это и сделаю. Не в лифте, конечно, но как только в ванную попадем. На лицо тебе, в рот.
—А потом я тебе?
—Ну, конечно, а как же! А потом все такие грязные будем целоваться, сексом заниматься в луже. Класс!!!
—Извращенка!
—А ты не знал?— Катя, ничуть не стесняясь, уже держала себя между ног, чтобы не начать раньше.— Так что, можешь уже начинать раздеваться. Приехали,— она бегом помчалась открывать дверь. Вадим следом за нею, на ходу расстегивая рубашку.
Жаль, конечно, что горячая вода все же была. Поэтому им недолго пришлось быть такими грязными — удалось помыться. Хотя Катя, как могла долго, оттягивала этот момент. Но пока он ее не отшлепал там же, в ванной, она никак не соглашалась мыться.
До самого вечера они ласкали друг друга, пробовали все ранее запретные для каждого виды секса. Разговаривали о том, как можно жить человеком, ну и, конечно же, о том, что вот именно эта встреча у них последняя, и именно поэтому им позволено сегодня все без исключения.
==========
Около одиннадцати вечера Вадим уехал домой — счастливый и свободный. А Катя лежала в своей постели и классифицировала по степени удовольствия все, чему она сегодня научилась. И самое большое впечатление все же получилось от одного из самых первых действий: когда горячая струя бьет тебе в лицо, соленая жидкость заполняет рот, течет оттуда по всему телу, а потом ты вся такая, неправильная извращенка, с зажатой головой между мужских ног, стараешься их удержать, чтобы не прикрыть попку, которую очень сильная мужская рука бьет. И от этого получаешь оргазм. В этом что-то есть неправильно-страстное, запредельно-непонятное, но так хорошо!
==========
Бабушка несколько раз уже останавливала Настю, чтобы она не мешала родителям. Пусть отдохнут. Она-то, сама слышала, что полночи они шептались и не только. Надя проснулась почти перед обедом, она смотрела на Диму, ждала, пока тот откроет глаза. Вот, просыпается. Два восхищенных взгляда встретились, чтобы сразу после этого глаза закрылись, и поцелуй до бесконечности, до умопомрачения.
—Если так будет каждую ночь, как на работу ходить будем?— улыбаясь, прошептал Дима.
—Как-нибудь доберемся,— улыбнулась Надя.— Я тебя не слишком напугала?
—А я тебя?
—Ой, как я счастлива! С ума сойти. И еще хочу. Прям сейчас, но там Настя уже ломится к нам.
—Тогда прикрывайся и зови.
—Ты думаешь, ей уже можно такое видеть?
—Ну, чтобы она знала, что вот так надо просыпаться каждый раз.
Надя поднялась, чтобы подобрать простынь с пола. Она туда как-то сразу соскочила, да так и не понадобилась за всю ночь ни разу. Еще раз посмотрела на Диму, счастливо улыбнулась, накрыла его, сама легла, и позвала:
—Настя! Заходи.
Не прошло и пяти секунд, как дверь тихонько отворилась и там появилась любопытная физиономия девочки. Да, ей понравилось то, что она увидела, все было так, как она и думала, довольные и счастливые Дима с мамой еще лежали в кровати.
—Доброе утро!— улыбнулась Настя.— Я уже соскучилась без вас,— с этими словами она подошла к кровати, и, не спрашивая никого, легла в объятия Димы, прижалась к нему, притихла.
—Настя,— Надя провела рукой по голове дочки.— Ты хочешь, чтобы мы сегодня вообще не вставали?
—Не хочу,— не поднимая глаз, ответила она.— Я чуть-чуть полежу с вами, и уйду, чтобы вы не стеснялись.
==========
Жанна вернулась домой грустная, чего не мог не заметить Борис.
—Жанн, у тебя что-то случилось?
—Да нет, этого следовало ожидать,— как это ни было странно, она с ним заговорила.— Сергей до сих пор боится меня. Поэтому зря я сегодня поехала — не надо было. Да что я тебе объясняю, ты ведь тоже меня боишься.
—Я не боюсь. Больше не боюсь.
—Ну и что теперь?— спросила Жанна.
—Понимаешь, Жанна, я бы мог у тебя попросить прощения за все, что у нас не получилось. За все пятнадцать лет, которые у нас пропали. Но, ты знаешь, я не хочу.
—Почему?— Жанна не наезжала, просто ей было интересно, что же он там себе придумал?
—А смысла нет. Ну попрошу прощения, ну ты даже, может быть, меня простишь. Но как вернуть время назад? Как все исправить?
—Исправить, действительно, нельзя. И что ты предлагаешь?
—Жить дальше.
—Вместе? А как же Катя? Она такая хорошая девочка.
—А ты понимаешь, Жанна, Катя — самый близкий человек, который сейчас есть у меня. Но она, понимаешь, не прожила этих пятнадцати наших лет в браке. Не поняла еще, что это такое. Хотя и рассуждает трезво, и все акценты расставляет правильно. Но это же планы, а как они будут в жизни претворяться, какой она станет, когда родит? Ты эту Катю представляешь?
—Нет, эту пока не представляю. Хотя экстраполировать можно. Из нее нормальная жена получится.
—Как я понял, она приходила с предложением уйти из нашей системы?
—Я ее отговорила. Пришел бы ты к нам на кухню, сказал бы свое слово, с кем бы ты хотел строить свою жизнь дальше, вторая — точно бы ушла. А вот с первой пришлось бы долго разговаривать, расставлять все точки над «i». Думать, как налаживать свою, новую, жизнь.
—Я даже тебе нужен?
—А что я? Хуж собаки, что ли?— улыбнулась Жанна.— Я со всеми наравне. Единственное мое преимущество — то, что ты тут пока живешь.
—А может, попробуем научиться жить так, как нас устроит обоих?
—А мы и так учимся, только по отдельности каждый,— сказала в раздумьях Жанна, потом вдруг что-то еще поняла и уточнила:— Борис, это официальное предложение? Или твое решение?
—Насчет этого, пока не знаю. Как я понял, Сергея в твоей жизни больше нет?
—Он всегда останется в моей жизни, даже, если уедет навсегда. Как и Катя в твоей. Понимаешь, Борис, ситуация ведь безвыходная у всех. И решения я пока никакого не вижу. Все про все знают, всех не устраивает это положение, и все готовы уйти.
—И никто не знает, как правильно жить вместе. Хотя бы вдвоем.
==========
Утром Борис, уходя из дому, сказал Жанне:
—Я сегодня буду поздно.
—Ну и что? С чего это ты вдруг стал предупреждать?
—Просто, чтобы ты не волновалась,— но, заметив, что Жанна только скривилась, мол, ее это совершенно не интересует, тем более, не волнует, добавил:— Мне надо поговорить с Катей.
—Борис, ты можешь говорить, встречаться, заниматься, чем хочешь, с кем угодно.
—Жанн, ну, пожалуйста, не надо так.
—Хорошо. Я поняла, что сегодня ты хочешь поговорить с Катей. И только поэтому вернешься поздно или очень поздно, если вернешься, конечно же. Правильно я поняла?
—Правильно.
==========
На работе к обеду в кабинет Бориса зашел Вадим.
—Борис Сергеич, проблема.
—Что случилось? Снова Катя что-то натворила?
—Причем тут Катя? У меня проблема. У меня очень неприятный разговор назрел.
Борис внимательно смотрел на Вадима. Никогда у него не было такого, чтобы Вадим напрашивался на серьезный разговор. Борис молчал, ждал, пока тот сам не начнет.
—Вот, как я понимаю, то, что происходит у нас в последний месяц, теперь будет постоянно. Не понятно? Тогда у меня предложение, мне надо повысить зарплату вдвое или мне придется увольняться.
—Не понял,— Борис действительно не понимал, почему вдруг возникла эта проблема с деньгами. До зарплаты еще неделя.
—Нет, может, ты меня не так понял. Я хотел сказать, что у меня обычно в месяц получалась определенная сумма, но она складывалась из оклада и оплаты сверхурочных. Теперь, когда сверхурочные сильно сократились, я прошу оставить себе ту же обычную зарплату, а переработки больше не считать. Я в любом случае от них не отказываюсь, и буду работать так же. Но у меня семья, и их кормить надо. Если не решим этот вопрос, я увольняюсь. Понимаешь, Сергеич, нет смысла сидеть целый день на работе, а потом весь вечер, или еще захватывая ночь, таксовать.
—Только в этом проблема?
—Да.
—В таком случае, договорились. Переработки не считаем. И за этот месяц не получишь меньше.
—Спасибо. А то я уже всю голову сломал.
==========
Часа в три Борис Сергеевич приехал с обеда и сразу же попросил Катю зайти в кабинет.
—Катя, сегодня понедельник. Ты сегодня не спешишь домой?
—Поговорить надо?
—Да. Уже пора, по-моему. А то эти выходные без тебя, да и прошлая неделя. Сможем?
—Конечно, сможем. Может, сбегать купить что-то на вечер.
—Вадима возьми,— Борис протянул Кате пятисотку,— купи что-нибудь. Его можешь отпустить, скажешь, что до завтра он не нужен.
—Хорошо. Вина взять?
—Как хочешь.
==========
Вадим снова ехал домой необычно рано. Но сегодня Валя была дома. Значит, можно было снова поговорить, снова что-то решить. Позвонил ей, спросил, может чего привезти вкусненького? Не нужно вроде бы. Приехал, и по большому счету, не узнал свой дом. Нет, все было на месте, все было так же, только вот атмосфера стала попроще. Обычного дурдома не было. И даже Валя сама пошла на разговор.
—Вадим, есть серьезный разговор.
—У меня тоже,— улыбнулся он.
—У тебя появились новые претензии ко мне?
—Нет, я хотел твой серьезный разговор поговорить, а свой продолжить. Кстати, как мне тебя поблагодарить за улучшение атмосферы в доме?
—Так ты тоже заметил? Мне самой очень понравилось. И знаешь, надо только взять себя в руки, и знать, что хочешь. Нормальные правила доходят очень быстро. Потому что они выгоднее.
—Ты сейчас хочешь начать свой разговор.
—Сейчас начну, а потом продолжим. Пошли походим,— Валя вышла из дому, Вадим следом за нею. Что ж, правильно, чем меньше ушей, тем лучше. Он примерно догадывался, о чем будет разговор. О том, что произошло с той самой субботы. Как в воду смотрел.
—Вадим,— начала Валя и замолчала. Ведь она сама никогда на такие темы не говорила, а тут ведь надо.— Мы с тобой столько лет прожили, и за это время ты мне не мог ни разу показать, что у нас может быть такое. Ну, такое, как было в субботу.
—А если не мог?
—Тоже ведь правильно. Нельзя показать человеку, который не хочет видеть. Помню себя такую. Ладно, но почему именно в субботу, а не раньше, не позже? Я целые сутки думала и ничего более-менее правдоподобного на ум не приходит. Может, объяснишь?
—Встречное предложение: ты представляешь, как ты можешь наказать меня за страшное преступление?
—Не пугай меня, пожалуйста. Неужели это что-то такое, что я не пойму.
—Возможно. Просто мне нужно тебе про него рассказать. Давно уже нужно, но я не мог придумать никакого другого способа, кроме того, который был придуман на прошлой неделе и частично реализован в субботу.
—Ладно. Значит, тебе нужно получить прощение до того, как ты в нем признаешься?
—Да, правильно понимаешь. Может быть, даже не полностью, а только частично, но в любом случае, только на таком условии я тебе расскажу.
—Ох, что-то ты придумал нехорошее.
—Валя, я не знаю, насколько оно нехорошее, но я же тебе не только это хочу рассказать, но почему так произошло и что делать дальше. Вот представляешь, как мне было тяжело, чувствуя вину перед тобой, тебя же и наказывать? Да еще так, чтобы ты мне поверила.
—Считай, договорились. Скажи только, а вина твоя насколько сильнее?
—Вот с этим трудности, вот это я тебе и хотел объяснить потом. Но чтобы тебе было легче, считай, что гораздо сильнее.
—Жаль, что некуда Славку с бабушкой сплавить.
—Так у нас еще и гараж есть. Не годится?
—Годится! Значит, сегодня?
—Значит, да. Как все заснут.
На этом предварительная часть переговоров была закончена.
==========
Зато вечером Валя уже с нетерпением ждала, когда же все утихомирятся. Ждать пришлось долго, сериал, концерт какой-то совершенно некстати. Но раз игра началась, она должна быть закончена. Они даже с Вадимом сделали вид, что пошли спать, а около полуночи, захватив все нужное, очень тихо выбрались из дома. В гараже Валя пробовала все, что могла придумать для Вадима за эти несколько часов. Пока он притворялся, что признает ее власть, было трудно, но когда он заявил это на полном серьезе, пошло легче. Хотя, как сказать. Унижать его не слишком получалось, потому что это было самой Вале неприятно, тем более, что он сильно и не сопротивлялся. Попробовала несколько раз ударить ремнем по заднице, сама плакала, увидев, какие следы остаются от ремня — совсем не то, что от руки. Но адекватного наказания не получалось. Надо бы больше, а что?
—А пошли, погуляем,— предложила Валя.
—Что, так?— Вадим развел руками — вся его одежда валялась по всему гаражу.
—Нет, одевайся. Так слишком круто.
Погуляли, прошли целую остановку, а Валя все думала про секс. Где? И самое главное, что? Может повторить, как он заставил?
—А ты будешь?..
—Да,— Вадим опустился на колени прямо перед Валей, полез головой под юбку.
—Тогда пошли на остановку, там посветлее.
Валя присела на лавочку, а он на земле перед нею. Конечно, со стороны было видно, что тут что-то не так, но во втором часу ночи, за все время, что он там доводил Валю до оргазма, проехало три маршрутки. Или больше, но это уже неизвестно. Они так и не вспомнили, ведь он не видел, а она улетела, снова перестала контролировать себя.
—По-моему, у тебя неплохо получилось. Так что считай, половину отработал. С таким условием уже можно рассказывать? Или еще ремнем отходить?
—Как скажешь. Я бы и вечером мог рассказать, но в таком случае, последствия были бы непредсказуемы.
—Тогда рассказывай, а я подумаю и решу потом.
—Вот, с чего бы лучше начать? Ну ладно, Валя, вот как ты считаешь, если бы тебя кто-то изнасиловал, я что должен был бы делать? Считать, что ты неправильно повела, что довела до этого, простить тебя или помочь тебе, выгнать?
—Ну, как я могу за тебя решить? Не думаю, чтобы ты меня выгнать смог после такого.
—Вот, теперь сначала. У нас появилась молоденькая секретарша — Катя. Насколько мне потом объяснили, я стоял на ее пути, и она решила меня нейтрализовать. Правда, там еще Борис лохонулся. Так что, я случайно оказался свидетелем, как он ее почти раздел в своем кабинете, я предложил помочь ей в последний раз. Ну вот и договорился, можешь считать, что она меня изнасиловала, можешь так не считать, что в принципе, для дальнейших событий без разницы. Это было в обед, а вечером я был у нее снова. Вот тут уже никакого насилия не было, сам приперся, она показала мне пряник. Ну и четыре часа, не выползая из кровати. Да, изменил тебе самым скотским образом. Ну не по-человечески все это, конечно, понимаю, но вижу, и все, никаких мыслей. Ладно, суть не в том. Самое главное, она показала, каким я могу быть в постели мужчиной. Вот, а потом, Жанна с Надей, ты может ее помнишь, она долго была секретаршей Бориса, объяснили все, что получив награду в наказание, я начал рушить свою жизнь. Ты помнишь, как мы ругались? Особенно, когда я в ту субботу облизал твой палец на ноге. Вот примерно в то время. И как они посоветовали — перевести наказание в награду. Вот и получилась та суббота. Теперь, еще одно. Я хочу, чтобы никакого чувства вины ни у кого не было. Ты знаешь, как хорошо без него жить. Ведь если нет этого чувства вины, то соответственно и не требуешь себе наказания. Ты знаешь, как сложно было сегодня получать наказание? Я воспринимал его как награду. Ты же знаешь, сама же меня научила. Вот, теперь, все.
Вадим поднял голову, посмотрел в глаза жене. Валя плакала.
—Зачем ты мне это рассказал?
—Потому, что наполовину ты меня простила. Вторую половину я готов искупить.
—И ты думаешь, мы сможем жить после этого нормально?
—Думаю, да. Живем же.
—А она?
—Что она? Она добивается шефа. Хотя, может быть уже и не добивается. Там все страннее и страннее. Они сегодня остались на работе, снова говорить будут. И либо он останется с Жанной, либо уйдет к Катьке. Да, она же сама ему рассказала, что была со мной и зачем это сделала.
—А Борис что?
—Ничего. Нормально все. Сегодня зарплату мне повысил, то есть, убрал сверхурочные, так что меньше в этот месяц я не принесу. Ты же мне поставила условие, что буду наказан за это, вот и пришлось решать вопрос заранее.
—А мне что делать?
—Простить, сначала себя, потом меня. Можно и наоборот.
—А себя за что?
—Это Надя предложила: половину вины переложить на тебя за то, что вынудила меня тебе же изменить.
—Это выходит, я тебя к ней в постель уложила?
—Нет, Валь, не так чуть-чуть. То, что мы с тобой так и не сумели за эти годы найти то, что мы можем, виноваты оба. Пополам. В этом я с нею согласен. Ты считаешь, что я не мог разбудить твою сексуальность, я считаю, что ты не смогла показать мне свою женщину, для которой обязательно понадобился бы мой мужчина.
—Та-а-ак,— протянула Валя.— И я ей, выходит, еще и благодарна быть должна?
—Я благодарен. Тебя не прошу даже. Но твоя мысль мне понравилась.
—Так, тогда несколько вопросов тебе можно задать?
—Можно.
—Ты ее до сих пор хочешь?
—Нет, совсем не хочу. Да это не только ей, но и мне больше ничего не нужно. Мы не сможем с нею ничего друг другу дать. Тем более, у меня есть ты. И ты меня понимаешь. По крайней мере, начинаешь понимать.
—А если она позовет?
—Нет. Она и не позовет, и я не поведусь. Чувства голода нет.
—А я тебе могу изменить?
—По идее, да. Право у тебя такое есть. Но вот найдешь ли ты что-нибудь там, я сомневаюсь. Мы с тобой дальше зашли.
—Ладно, сейчас донакажу тебя, и решу, что же с тобой делать дальше.
—Наказать и простить. А самое главное, избавиться от чувства вины.
—Угу, снимай штаны и наклоняйся, сейчас поймешь, есть ли у тебя это чувство или нет.
Ударов двадцать ремнем по заднице, уложила на скамейку — сама села сверху. Ей уже было все равно, увидит ли кто, скажет ли что. Она хотела ему наказания. А Вадим понял, что правы были девчонки. Наказание ведь это было ей. Она себя виноватой еще чувствует. Об этом и говорили, помирились, потом снова был секс.
—Ну как, все стало на места?— спросил Вадим, когда они, еле передвигая ноги от возбуждения и усталости, шли домой, а на улице почти совсем рассвело.
—Ты знаешь, Вадим, я все же благодарна твоей Катьке, я как подумаю, что могла прожить, как моя мать, всю жизнь, не зная такого.
—А я всем благодарен, и тоже именно за это. И одно только смущает. Наказания больше мы не получим. Вины-то нет. Значит и наказание не нужно.
—Вины нет. А может, как-нибудь попробуем? И без этого чувства вины.
—Так может нам и обыкновенного секса хватит. Без этого садо-мазо.
—Может, и хватит. А ты у меня хороший, все-таки.
—А я тебя люблю!
==========
|
