Глава 7. Елена Прекрасная

Одни черпают силу в убеждениях, другие — в знании... а третьим её просто девать некуда.

Авессалом Подводный

Два следующих дня Саша добросовестно ходил в школу, написал удачно контрольную, а после уроков мчался домой. Там ждала Маша, там был фотоаппарат. Они ещё купили флэшку побольше — гигабайтную, дополнительные аккумуляторы и штатив. Вообще, дело двигалось. Заодно с фотографией, Саша осваивал компьютер — Photoshop. Оказалось, он иногда так бывает нужен, а иногда — только вредит. Но всё познаётся в сравнении. И только попробовав, можно сказать, что вот эта фотка вытащится до нормальной или угробится, но тут было что осваивать. Он скачал себе учебники и пособия... даже какие-то плаги-ны, хотя не понимал, что это, но какая-то программная добавка к Photoshop-у, чтобы ускорять редактирование фотографий.

Машу фотографировал везде и в любом виде, потом вместе смотрели на большом экране. Маша часто ругалась, что она не хочет быть такой сохранена навечно, но Саша убеждал, что это его видение. Сексом потихоньку занимались, но как-то осторожно. Причём Маша предупредила ещё в первый вечер, что если он захочет, то она уже готова так, как он скажет. Но если ему нравилось её целовать, и позволял, конечно, целовать себя, то до первого раза... и чтобы правильно всё получилось... они так и не дошли — он боялся. А вдруг не получится снова? А вдруг, если получится, не понравится?

Маша мазала краску по холсту. Не совсем получалось у неё это дело, но пробовала, и нравилось, если честно признаться. Единственное, чего не хватало Маше, чтобы краска быстрее сохла, приходилось отставлять один холст, браться за следующий.

===========

В субботу они поехали на Машину квартиру, успели немножко убраться. Маше позвонили.

—Привет. Да, конечно, дома. Заезжай,— Маша улыбнулась, подмигнула Саше.— У нас гости. Помнишь, я тебе рассказывала про Елену?

—А я вам не буду мешать?

—Саш, всё моё — теперь твоё. Тем более, кто-то собирался на танцы ходить, на рукопашный бой.

—А мы пойдём? Я думал, что это была весёлая шутка.

—На следующей неделе пойдём.

—Хорошо. А вдруг она спросит?

—Не придумывай раньше времени.

Совсем не так представлял Саша Елену. Они с Машей, обнялись, чмокнулись, Елена внимательно окинула взглядом Сашу и позволила за собой поухаживать — помочь снять пальто. Елена показалась Саше большой, серьёзной, но лишь прошли в комнату, она уже не вызывала такого ощущения взрослости. Да ещё её голос, интересный такой, глуховатый, женственный, будто откуда-то из груди, из недр. Вообще, Саша, удобнее разместившись в кресле, слушал и наблюдал за ними.

—Ну, рассказывай, чем теперь занимаешься?— спросила Елена, лишь только все сели, и можно было поговорить.

—Рассчиталась.

—Это я знаю. Я тебе сразу говорила: год, а ты решила протянуть ещё два.

—Так получилось. Я недавно придумала, чем заниматься дальше.

—Вот я про это и спрашиваю.

—Сейчас сижу дома, почти в отпуске. Да, работаю, но это так, трудовая лежит, а я... рисую, маслом пишу.

—Что, и показать уже можешь?

—Нет. Три фона набросала. Жду, пока высохнет.

—Это ещё долго. Что собираешься писать? Не иконы?

—Нет. До этого мне ещё далеко. Я пробую, пока есть возможность и время. Это всё от Саши. Он говорит, что своё видение красоты нельзя гробить. Надо чтобы её кто-то ещё увидел. А как её увидят, если не показывать?

—Правильный подход. Саша, ты тоже рисуешь?

—Нет, я Машу фотографирую. Ищу все проявления её девочки, женщины. Пытаюсь запечатлеть.

—Получается, надеюсь? У Маши столько этой девочки, что она сама ещё не знает.

—Знает,— улыбнулась Маша,— но ты права, не совсем ещё знаю. Такое иногда видишь в себе, если со стороны посмотреть.

—Не всегда нравится?— дождалась, когда Маша кивнула.— Но это же ты.

—Вот и я ей говорю. Не верит,— улыбнулся Саша, за эти несколько минут, что сидел рядом с Еленой, у него случился совершенно неожиданный переворот в сознании. А она ему нравилась! Нет, это было не сексуальное влечение, но что-то в Елене было такое... супер-притягивающее, манящее, близкое. Саша помолчал немного и сказал:— По-моему, я понял, какой была та Елена Прекрасная, из-за которой Троянская война началась.

—Если ты имеешь в виду меня,— улыбнулась Елена.— Такого комплимента мне ещё никто не говорил.

—Не было бы у меня Маши, я бы пошёл и не на такое преступление, как похищение.

—Да, 92 килограмма неземной красоты — это что-то,— улыбнулась Елена.

—Лен, не пойму, как можно мерить красоту килограммами? Или ты комплексуешь?— улыбнулся следом Сашка.— Она у тебя есть! И очень много!

—Не комплексую, но иногда... Вот сегодня взвесилась, подумала, может, похудеть?

—Не знала баба забот и купила порося,— поддержала Сашу Маша.— Если только больше делать нечего.

—Уговорили, не буду, есть более другие дела. Рассказывайте, чем вы оба заморочились? Откуда такие интересные мысли? Красоту видят редко, а вы делиться ею собрались.

—Мы тут ищем, как же воспитать настоящего мужчину и настоящую женщину,— начала Маша, но Саша уточнил:

—У нас есть две хороших заготовки: я и Маша. Вот из них и собираемся сделать мужчину и женщину. А знаешь, Маша, я понял, если у нас будет девочка, я хочу, чтобы она была, когда вырастет, как Лена или даже круче.

—Это же надо быть ведьмой в каком-то n-ном поколении,— улыбнулась Лена.

—Ты девочку хочешь?— уточнила Маша.— Я собиралась сына рожать, воспитывать.

—Маша, кто будет, того и воспитаем. Или нет?

—Но кто-то ещё не решается,— чуть-чуть наехала Маша.

—Сегодня и займёмся, я чувствую.

—Девочки, мальчики, я вам не мешаю?— улыбнулась Лена.

—Нет,— сказал Саша.— Лена, а тебе Маша про меня что-нибудь рассказывала?

—Нет, будто ты не знаешь, сколько у неё приват зон?

—Не знаю, ещё ни одной не видел.

—Интересно. Она перед тобой как на ладошках?

—Больше... как под микроскопом, а точнее... под пятикратным увеличением. Ладно. У нас проблема, и я хотел бы с тобой её обсудить.

—Да я и слышу, что вы кругами ходите, не решаетесь сказать, зачем позвали.

—Мне с тобой надо поговорить про твою женщину,— Саша, заметив недоумённый взгляд Елены, поправился:— Ту женщину, которая в тебе, чтобы я понял, что и мужчиной жить можно.

—Ты думаешь, мы таким способом сможем найти?

—Но если искать, то и найти можно. Короче, я четыре месяца жутко хотел стать девочкой... Тебя это не шокирует?

—Нет, не шокирует. А смысл?

—Любовь была, хотя бы с моей стороны, а потом вдруг закончилась. Что было дальше, потом расскажу, если понадобится. Мне с тем бы разобраться.

—И только потому, что ты во мне что-то там увидел, ты захотел мне рассказать?

—Да, ты можешь мне помочь. Я знаю. Ладно. Рассказываю. Я влюбился в мужчину. Он и предложил, чтобы у меня не рвало разум с желаниями, быть с ним девочкой. Я и стал-а. Очень даже быстро — десяти дней не прошло. Я согласился, что это правильно, а потом он уже из девочки делал хорошую девочку. И эта Сашенька очень любила.

—Теперь всё понятно. А то я смотрю и не понимаю, что же в тебе не так. Нет, не пугайся, во всём есть свои плюсы, минусы. Хорошо, что тебе попалась Маша. По крайней мере, сейчас ты хочешь стать мужчиной — это благодаря ей. Но и того опыта уже не выбросишь — значит, надо переопределиться, пересмотреть всё с новой точки зрения.

—Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Что мне надо рассказать? Или хотя бы с чего начать?

—Не буду говорить глупости, что надо бы всё рассказать. Это невозможно. Давай, сначала. Как он тебя снял?

—Поймал, попросил прийти одному, там чуть подпоил, и уговорил, чтобы я у него... отсосал и задницу подставил.

—Ты согласился?

—А куда было деваться? Я считал себя виноватым. Он силён, он может всё, а я в его руках. И мне было легче в тот момент именно так: уговорить себя.

—Впечатления от первого раза?

—Было жутко стыдно, обидно, больно и... понравилось.

—Сзади?

—Угу. Я кончил от этого неправильного, от ужасно больного, но ведь было приятно.

—В презервативе? Он...

—Нет, так. Он и туда, и туда кончил, и сперму заставил проглотить.

—Он знал, что делал. Через сколько ты во второй раз прибежал?

—В тот же день. Он попросил, а я не смог отказать. А через неделю я уже не стеснялся и был счастлив, что мне ещё раз позволили отсосать.

—А когда шёл к нему, думал, что никогда в жизни не согласишься?

—Да, отговаривал себя. Хотя два раза снилось, что он меня берёт, и я просыпался с мокрыми трусами. Во сне, знаешь?

—Слышала. Как я могу знать,— улыбнулась Елена.— Поллюция это называется. И во второй раз он тебя снова во все места?..

—Нет, он мне объяснял, что мужчиной жить круче. Даже когда я намекнул, что хотел бы... Он сказал: в следующий раз. И вот в этот следующий раз он сказал, что если я хочу быть с ним, я должен стать его девочкой. Нет, не должен — могу. Если у меня это не получится, то он не хочет.

—Гад,— возмутилась Елена.

—Лен, не надо так. Я его любила. И мне так действительно стало легче — у меня появилось право.

—Это понятно. Но всё было сделано так правильно, что и не подкопаешься.

—Да что там Толя?.. Это он так мне представился. Я же сам это повторил, и за одну встречу сам того же добился... меня мальчик воспринимал, как своего мужчину.

—А это когда было?

—Перед Машиным приходом за неделю. Я друга уговорил почти так же, как и Толя меня. Только резче... Я предложил пустить его по кругу, или он сам себя уговорит дать мне и взять. Поэтому он боялся, стеснялся... не мог себя убедить, что этого нельзя, и всё сделал. А я с ним был поласковей, чем Толя со мной. Поэтому я провожаю его, а у него такая просьба в глазах: скажи, когда мне прийти? Я готова быть твоею, я уже твоя. И если бы это слово «девочка» прозвучало в тот день, на следующее свидание он пришёл бы уже хорошенькой девочкой.

—Анамнез, катамнез. Это я так, для себя. Ситуация понятна. А дальше, чем девочка занималась?

—Училась готовить, краситься, ходить по улице, вышивка, восточные танцы.

—И закончилось тем, что сказал: пошла отсюда, дура?

—Ну да, почти. Я сам сказал, что уйду. Поэтому это: «Пошла отсюда... шлюха...» я услышала только на следующий день после расставания. А когда расставались, он сказал что любит меня, но продолжение невозможно, он женат.

—Так, насколько я поняла, он всегда был активным?

—Со мной — да. А однажды я так перепугалась, когда он поцеловал меня в живот, чуть не коснувшись лицом моего члена.

—И что бы произошло?— Елена внимательно посмотрела на Сашу.

—Не знаю. Я бы в нём, наверное, разочаровалась.

—Саша, а тебе её очень не хватает?

—Сейчас меньше. Ты же про Сашеньку спросила?

—Да, ты так легко переходишь в неё: сразу говоришь, и смотришь сразу по-другому.

—Но и быть ею не могу.

—Почему?

—Родился мальчиком. Я читал много и о предрасположенности, и что от воспитания, и как результат совращения. Много причин для этого.

—Предрасположены, по большому счёту, все. А до трёх недель — любой человек — девочка. Это потом начинается разделение. Есть ещё несколько поворотных моментов с этой половой идентификацией, давай про них не будем. Да, ещё и первый опыт. Он же у тебя был первым?

—Первый. Девочки не давали, хотя я сильно и не спрашивал. Страшно же...

—Всем страшно в первый раз. Адам познал Еву. Хотя, в Библии есть ещё много ссылок на это слово, но что-то очень глубокое таится в этой фразе. Ведь после первого секса и девочка меняется — становится женщиной и мальчик становится мужчиной. Маша, тебе с нами не скучно?

—Нет, что ты. Это же наша проблема. Причём не вся, а только часть. Я даже не могу понять насколько я её вижу, а сколько ещё спрятано...

—Это точно. Спрятано столько, что мы можем только догадываться, что там есть ещё. А давайте я расскажу, как я понимаю всю эту проблему. Итак, берём нормальный случай: мальчик и девочка. Есть инстинкт размножения, есть масса природных факторов, чтобы обеспечить процесс воспроизводства. Тут и любовь книжная, где всё так красиво описано, как герои, узнав, что они могут продолжить свой род, долго идут через тернии, препятствия, непонимание, чтобы, в конце концов, попасть в постель. Причём разумом тут не всё и объяснишь. Почему обычно девочкам нравятся женственные мальчики-подружки, как Ди Каприо или Лагутенко, а когда наступает период овуляции им срочно нужны самцы. Почему самая эрогенная и привлекательная зона — кошелёк? Потому что он может обеспечить корм. Потом запахи. Ведь только для того, чтобы ребёнок был здоров и с устойчивой иммунной системой, выбирается самый приятный запах, то есть, совсем чужой. Мы так мало знаем обо всём этом. Передачи на «Дискавери», конечно, приоткрывают какие-то завесы, но эксперименты там какие-то жалкие. Одному мужику дают понюхать шесть маек. Ну и ладно, даёт мысль для размышления, и то хорошо. Так что, половое влечение определяется в основном инстинктом продолжения рода.

—И даже любовь?— уточнил Сашка.

—Да, любовь — тоже. Придуманные заморочки, чтобы сделать красивым то, что вполне естественно. Хотя, я могу оказаться не права. Есть же секс не только для продолжения рода, но и ради удовольствия. Почти ни у кого из животных такого нет, только у обезьян, кажется, и то не у всех.

—Не у обезьян, а у дельфинов. Зато гомосексуализм наблюдается более чем у 450 видов животных,— сказал Сашка.— Я в Интернете прочитал.

—Мужчины же экспериментаторы, всегда новое ищут. Первый половой акт. Мужчина, кроме того, что разрывает девственную плёву, вмешивает в этот процесс кровь, так ещё в организм женщины попадает сперма — нечто чужеродное... И это чужеродное, даже не оплодотворив яйцеклетку, в любом случае начинает воздействовать на женщину, на её организм, запускает какие-то процессы. Не скажу, что нет обратного воздействия, но оно в материальном аспекте гораздо меньше. Хотя, как ты Саша, говорил, красота килограммами не мерится. Вот и тут воздействие не меряется граммами. Не знаю, с чем тебе сравнить. Скорее всего, если сравнить обычные таблетки с гомеопатией. Вот есть такие таблетки большие, с большим количеством лечебного препарата, а есть маленькие таблеточки, в которых этого вещества — несколько атомов. Но по воздействию на организм этих нескольких атомов может и более достаточно, чем воздействия десятков и сотен миллиграмм. Ты понимаешь, о чём я?

—С трудом, но, кажется, понимаю. А если оно может переноситься от одного к другому только в таком виде?

—Так вот же, механизм не изучен. Да и некому изучать. Мол, всё и так получается неплохо. Только вот когда начинает сбоить или случайно проявляется не то... болезнь какая-то передаётся наследственная... Был такой случай. У первой жены есть предрасположенность к болезни... к одной определённой, наследственной, она и передала её своему сыну. Потом они разводятся с мужем, он женится второй раз и у девочки от второй жены — ТА ЖЕ БОЛЕЗНЬ — генетическая, которой не было ни у кого у родственников ни мужа, ни второй жены. Чем это можно объяснить? Только тем, что он стал носителем — перепрограммировался. Да, так вот о чём я... Всё про эту сперму, которую женщина получила, а взамен дала информацию. Вот почему познал. Понимаете, есть же несколько уровней в любом процессе. Самый очевидный — обмен чем-то материальным. Второй — обмен энергией. Тоже ведь можно как-то отметить, проследить, измерить. И третий... хотя бы третий, их может быть и больше, — это обмен знаниями.

—Женщина может творить человека по образу и подобию Божьему,— сказала Маша.

—Ага, скажи ещё, что мужчина одухотворяет.

—Да, читал и такое,— улыбнулся Сашка.— Что у каких-то народов мальчику обязательно надо пройти через этот обряд: гомосексуальный контакт, чтобы он стал настоящим воином, получил дух.

—Или сперму... чужую, чтобы его организм перестроился, стал другим. Не знаю, у них такие традиции. Да, эти традиции... они же на протяжении всей истории. Вот есть герой Ахиллес. Он, всё детство проходивший в платье, общаясь только с девочками, любит Патрокла. Он герой, ему поклоняются. И ещё факт: после того, как он убил царицу амазонок — влюбляется в её труп. Живая женщина ему не нужна. Ну да ладно... Твой тёзка, Саша, Александр Македонский всё время жил с мальчиками, да ещё куча жён. Древнюю Грецию и Древний Рим я не беру. А в Средние века: мальчик-паж зачем нужен был? Если только не удовлетворять хозяина, когда больше некому. Про артистов я и не говорю, что сейчас, что раньше. Правильно, их даже не хоронили на кладбище — только за оградой. А в монастырях... Ой, не знаю. И все правительства. Если масоны, то посвящение через половой акт. Голубые братья. Поэтому и поддержка, поэтому и элитарность. Ты скажи, Саша, сильно он тебя перестроил?

—Сильно. Вот только с Машей получается иногда. А я уже думал, что и не поднимется на девочек.

—Давай про это поговорим. Как раз про ваш случай с... Толей. Да?

—Да, Толей.

—Про нормальный секс: мальчик-девочка мы с тобой говорили. Тебе надо научиться получать мало... материального, тогда поймёшь, как много ты можешь получить от неё, от Маши. Ей не жалко, ей тоже надо как-то запустить свою женщину и свои знания в действие, а пока не получается. То, чем она сейчас пользуется — крохи... верхушка верхушки айсберга. Теперь секс с мужчиной. Оказывается мужчину тоже можно познать. Если будет время, ты почитай историю про Содом и Гоморру. Там пришли два ангела уничтожить город, а их хотели познать... вся толпа, со всего города. Красивые, наверное, были. Правда, там есть про двух дочерей, не познавших мужа, которых Лот предлагал вместо своих гостей. И ещё один раз меня заинтересовала такая фраза: Адам познал Еву ещё один раз, и родила она Сифа. Два раза оказывается можно познать... Хотя во всех остальных местах это слово вообще не употребляется. То лежать, то открывать наготу, то входить. Ладно, Библейские исследования пока отложим. Остаётся вопрос: можно ли познать мальчика. И может ли он поделиться с мужчиной своими знаниями? Ты стал девочкой...

—Но неполноценной.

—Да ладно, какая получилась. Ты же хотела быть ею, тебе же нравилось.

—Нравилось.

—Ну вот, на этот случай у меня пример появился. Ты приходишь на рынок, долго что-то ищешь, потом подходишь к продавцу, протягиваешь ему тысячу и уходишь, как только он её возьмёт. Тебе же из-за этого было плохо с твоим младшим другом?

—Но я видел, как ему было хорошо, как ему понравилось, хотя он тоже плакал.

—А тебе больше нравится, когда тебя?..

—Это как... маленькая смерть. А ещё когда кончил, а тут снова накатывает, и уже он и не стоит, и там ничего уже не льётся, а тоже как кончаешь, наверное, по-женски.

—Вот, Саша, когда будешь с Машей, ты, может, сначала и не заметишь, что она даёт тебе взамен. Но обмен будет. Вы уже попробовали?

—Только оральные ласки,— пожала плечами Маша.

—Но мне нравится тебя целовать туда,— оправдывался Сашка.— Вот сегодня попробуем. Нам же можно всё.

—Вы только не торопитесь, всё восстановится.

—А ты знаешь, Лена, мне, кажется, я понял, что мне дали эти четыре месяца и две встречи с Витькой. Я в тебе увидел ту женщину. Понимаешь... Праматерь всего. Не только мать, ещё и женщину, и хозяйку, и человека. Рядом с тобой нельзя быть не мужчиной. Наверное, сложно так жить.

—Да не очень. Просто не всегда её можно открывать, тем более, всем. Народ у нас дикий, не хуже люмпенов, которые Парфюмера съели заживо. Вот я почти так же нарывалась, пока не научилась её гасить. Потому что можно не мужчину разбудить, а похоть. Потом, оказывается, я и виновата, что не вовремя приоткрылась, а у них крышу снесло.

—Вот, значит, ты можешь давать это знание и без секса, так что ли получается?

—Ты думаешь? Эти микродозы они и так ловят через запах, через вид, ещё как-то... они же микродозы... атомы. А если ты увидел, в себе, во мне... Скажи, что понял? Зачем они нужны друг другу: женщины, мужчины?

—А тот же рынок: ходют тут всякие, суют деньги... и не берут ничего. А если ты не замечаешь, когда от целой Вселенной один атом ушёл на сторону. Ты этого не заметила, а он считает, что ещё и должен остался, что мало тебе предложил... А ты думаешь, что у него крыша съехала. У тебя же тоже материалистический подход. Даже нет, скорее яньский.

—О-о... Это уже Маша тебе рассказала?

—Ну не сам же разобрался. А вот теперь поставь себя на моё место. Я получил уже, а ты денег не берёшь. Ты считаешь, что если факта введения и выведения не было, то и не было ничего.

—Ой, Саша, знаешь, ты мне глаза открыл. Я с этой стороны и не думала. А оно вот как получается. Я тоже, выходит, зациклена и на килограммах, и на своей «правильной» теории. Как только она перестала строиться, значит, это не та теория... она уже исчерпала себя и надо искать новую. Вот, и кажется, поняла, какой мне мужчина нужен. Который меня понимает... нет, ерунду сказала, которому не страшно взять всю Вселенную. Вот такого, как ты, например... — Мужчину. Повезло тебе Маша.

—А у тебя такого нет?

—В тот то всё и дело, что есть. А я всё не верила, что мне это нужно, то есть, нужно именно это. Всё пыталась обмануть судьбу, мол, она мне не то подсунула. Мне же нужно было супер-пупер... дополнительно. А найти это в нём же, в том же муже — я и не думала, что это возможно. Так, наверное, пойду я.

—Что случилось?— спросил Саша.

—Ничего. Просто мне пора. Очень было приятно с тобой, Саша, познакомиться. Маша, а ты меня для этого звала, чтобы я с Сашей поговорила?

—Скорее, чтобы он поговорил с тобой, а я вас послушала. Лена, ты и чаю не попьёшь?

Лена только улыбнулась, отрицательно покачала головой, и ушла. Когда они остались вдвоём, Маша спросила:

—А тебе не стыдно было рассыпаться в комплиментах Лене при мне?

—Мне было даже не стыдно про Сашеньку рассказывать,— улыбнулся Саша.— Я же понял, что она не знала про нашу с тобой проблему. А может, её и нет? Вот сейчас сниму с тебя брюки. И... я так тебя хочу.

—Ещё посмотрим, кто с кого быстрее снимет.

Вот так со смешками, с приколами они раздевали друг друга. И получилось же всё...

===========

Можно было, конечно, доехать и на маршрутках или даже на троллейбусе, но Маша вызвала такси. Поэтому через пятнадцать минут они были дома. И оба были загадочны. Они весь вечер промолчали. Потому что свои впечатления от первого их секса они успели обсудить ещё на Машиной квартире, а вот дальше... Дальше что-то пошло не так. И непонятно, что сломалось, кто и что сказал, подумал или не было такого. Но оба ушли в молчанку. И не в Лене было дело и в том разговоре с нею, и даже не в сексе, который был сразу после того, как Лена ушла. Просто что-то случилось не так, причём у обоих.

Спать легли рано. Обнялись и быстро заснули.

===========

Ночью Маша проснулась и, накинув халатик, пошла на кухню курить. Она ведь так и не придумала ничего по тому вопросу, чем же ей жить дальше? Да, она родит ребёнка, станет матерью, да будет его воспитывать, да они будут строить жизнь вдвоём... Сначала доучивать Сашку, потом вместе бороться с жизненными обстоятельствами. Бороться? Приспосабливаться? Жить? А как это?

Скорее всего, Маша снова потеряла цель, а если быть более точной, потеряла веру в себя. Ведь она не смогла завести Сашку, а вот Лена, только поговорила час с Сашкой, как он сразу же смог. А весь месяц до этого, чем Маша занималась? «Да, возможно, и права Лена, что нам повезло, что мы встретились... Но ведь дальше пути-то, всё равно, нет. И чем бы мы ни занимались, в любом случае, это будет только для развлечения себя и его... и наоборот. То, что он решил стать фотохудожником — похвально. То, что я могу реализоваться моделью? Очень маловероятно. Будет у нас ещё несколько месяцев, до тех пор, пока не начнёт живот расти... А дальше? И... смогу ли я дать разрешение показать хоть кому-нибудь те фотки, которые он щёлкает по паре флэшек в день. Вот сегодня, в такой день, и ни одной фотографии. Пока не познали, пока не перестроился организм по-новому... и мысли лезут дурацкие, и кажется, что уже целых десять часов беременна. И все симптомы налицо: тошнит, солёного огурца хочется и водки грамм пятьсот, чтобы ни о чём не думать. А я кто? И зачем я нужна на этой Земле?»

Минут через двадцать пришёл Саша. Он увидел плачущую Машу, обнял её, прижал к себе, отобрал сигарету, которая давным-давно погасла. Выбросил и сигарету, и всё из пепельницы в мусорное ведро.

—Пошли, поговорим.

—Не хочу.

—Тогда спать.

Маша поднялась и, не возражая, пошла в комнату, но лишь только они улеглись, Саша спросил:

—Что случилось?

—Ничего не случилось. Мне нужна помощь.

—Скорая? Вызывать?— попытался пошутить Саша.

—Тебе смешно...— сказала Маша, чуть не плача.

—Маша, перестань, пожалуйста... Ты во мне совсем разочаровалась?

—Саша, в тебе не разочаровалась, в себе усомнилась. Давай спать.

—Я уже выспался. Но если ты даже не хочешь сказать, в чём ты нуждаешься, какая помощь может быть...

—Сейчас не хочу. Давай потихоньку начнём разбираться... но завтра...

—Да, нам надо о многом говорить и говорить. О тебе, обо мне, тем более, о нас...

===========

Да, следующие дни, наполненные новыми событиями, разговорами, делами оставили как-то за бортом такие важные события, как окончание Сашей полугодия, поездку в Борисоглебск, да и все Новогодние праздники. С Максимом у Маши начали строиться отношения на другой основе, он больше не смотрел на неё, как на потенциальную любовницу. Но если к Маше у него было отеческое отношение, то к Саше — как к взрослому. И вопросы, обсуждаемые ими наравне, были более серьёзными.

В Борисоглебске, когда Саша с Машей ушли гулять, всем родителям удалось поговорить. Конечно, Максим с Оксаной не стали рассказывать, почему они согласились на такую неравную связь, и почему они разрешили Саше жить с такой взрослой девушкой. Мол, любовь, так случилось. А если он, по мнению родителей Маши, не подходит на роль мужа, то это только время покажет, правы ли они были в своём выборе или ошиблись. Но по большому счёту, все друг другу понравились. Да и Саша, занятый поисками красоты, всё щёлкал и щёлкал... Пусть зима была в этом году не совсем правильная, и снега не было, но красота... она не только в том, что привычно... а вот в этом грязном тумане тоже может быть своя неповторимость, своя прелесть.

Оксана помирилась с Максимом окончательно. Молодых могла отпустить и на пару суток к себе. Потому что у них там, наедине, всё получалось лучше. Да и долго напрягать друг друга своим присутствием они не хотели, а с этими такими длинными праздниками... нестыковки появлялись и множились пропорционально продолжительности пребывания вместе. Тем более, однажды, на каникулах, Оксана случайно вошла, когда у них была откровенная фотосессия. Она вошла раньше, чем постучала и остановилась, как вкопанная. Маша не поменяла своей неприличной позы, а только посмотрела на Оксану, довольно улыбнулась и в это время ещё несколько вспышек фотоаппарата. И ещё одна, чтобы запечатлеть реакцию матери.

Лишь Оксана немножко отошла от увиденного, собралась с силами, и чуть слышно сказала:

—Саша, оставь нас на минутку.

Саша, нахмурившись, вышел из комнаты. Маша, чтобы не смущать будущую свекровь, прикрылась простынёй и удобнее расположилась на кровати.

—Оксана, располагайся,— предложила Маша, показав на кровать.

—Маша, так нельзя! Я не понимаю.

—Ему нравится, мне — тоже. Будет что ребёнку посмотреть,— Маша улыбнулась и показала на довольно большую стопку дисков возле компьютера.— Там почти одна я.

—Маша, он же совсем ребёнок...— попыталась образумить невестку Оксана.

—А я тебе совсем не нравлюсь? Ладно, шучу. Есть у Саши таких две игрушки: фотоаппарат и модель. Он пытается найти своё видение красоты. Чем же это плохо?

—Маша, я не понимаю нынешней молодёжи... что тебя, что Сашу... Да, молодость... А ты говоришь, будешь детям показывать, деградируем...

—Оксана, можно откровенный вопрос? Тебе нравится, когда на тебя смотрят восхищёнными глазами? Когда ты понимаешь, что возбуждаешь своего мужчину. А?

—Нравится, конечно...

—А тебе не хотелось бы посмотреть, какой ты была лет в двадцать... Да что в двадцать... Через десять лет уже будет совсем не то, что сейчас. А тут фотография — застывшая красота. Ты знаешь, он не стирает совсем неудавшиеся фотки. Всё скидывает на диски, а потом уже сортирует, выбирает. Ты видела, как он рисует? Нет?— Маша вскочила с кровати, оставив простыню, показала несколько картин. В основном — портреты Маши... когда одно лицо, а когда и в полный рост, иногда незаконченные... только набросок.

—Когда это он успел столько?

—Так месяц уже рисуем. Энергию надо же куда-то девать. Вот она и утилизируется. Я у него в подмастерьях,— Маша вдруг увидела, что своим видом смущает Оксану. Она вернулась в кровать, снова прикрылась, улыбнулась и предложила:— Может, и фотки тебе показать? Там ещё лучше есть.

—Маша. Я и так уже много видела. А он тебе своё показывал?

—С Сашенькой? Конечно. Он мне подарил. В той же стопке где-то лежат оба. У нас с ним секретов нет. А Сашеньку я и так вижу, тогда живём как две подружки, сестрёнки.

—Сложно?

—Да, нет... Нормально, привыкла уже. Одного пока не могу позволить... секс с Сашенькой.

—А она часто просит?

—Бывало. Но делать её своей любовницей нельзя.

—Ты стала для него сильнее Толи?

—Так я круче и была. Я — женщина. Я уж не знаю, что там Толя себе думает, но в этом с ним соревноваться я не собираюсь.

—Маша, я вижу, что у вас получается. И, наверное, это правильно. А тут я со своими запретами, правилами... Ты меня извини за вторжение.

—Оксана, перестань. Мы уже давно прикалывались, что ты зайдёшь не вовремя. Ещё я к родителям не ездила. Так что мы давно были готовы. Видишь, я меньше стесняюсь, чем ты... Или не так?

—Да всё так. Саш!— позвала мать,— Иди к нам.

Через несколько секунд дверь отворилась, Саша ещё с недовольным видом вошёл в комнату. Он думал тут разборки в полном разгаре.

—Саш, ты тоже меня извини, что я вам помешала,— оставляя пути к примирению, сказала Оксана.

—Мам, мы сегодня к Маше пойдём ночевать...

—Ты обиделся?

—Нет. Я знал, что это случится когда-нибудь. Всё в порядке. Просто, там мы одни, а у меня целая куча идей появилась, пока вы разговаривали.

—Что за идеи?— улыбнулась Маша.

—Несколько серий с одеждой: ты в туфлях, или в сапогах... или в одной расстёгнутой дублёнке.

—Интересно... босиком и в шубе. Ой, у меня там юбка есть... как раз для такой серии.

Оксана смотрела, слушала, улыбнулась... Да ведь без разницы, чем они занимаются, вместе же... Наверное, у неё было такое интересное лицо, что почти мгновенно несколько щелчков затвора фотоаппарата. Оксана чуть не возмутилась, мол, предупреждать надо... А то она не накрашена, в халате.

—Мам, так жалко, что ты моя мама. Я бы тебя хотел сфотографировать. Ты сама не понимаешь, как ты красива. Правда, Маш?

—Ничего, сейчас ты нас вдвоём... ага?— пока Маша пододвигалась, пока усаживались перед основным снимком, Сашка успел отщёлкать кадров тридцать. А потом ещё штук десять, пока не добился, чтобы у обеих были счастливые выражения лиц. Но, всё равно, они на двое суток ушли к Маше.

===========

И на танцы они начали ходить, на испанские, и на рукопашный бой, где Сашке было поначалу очень сложно. И силу можно было применить правильно, а не только ту, которая использовалась, когда он рисовал или правил фотки. Вообще, можно считать, что для Сашки они нашли занятие: хотя бы на ближайшее время: это фотография и живопись. У него как-то сразу получалось... просто ему хотелось, и краски смешивались правильно, и мазки наносились точно. У Маши с этим было сложнее, поэтому она могла ему только помогать, например, закрасить фон, чтобы потом через неделю за несколько часов получалась картина... или чтобы потом бросить её, а через неделю довести. Так что в их комнате теперь всё время пахло масляной краской, и несколько картин сохло.

Когда каникулы закончились, Маша посидела один день дома и пошла на работу, на полдня. Оказалось, что она может быть полезна и там... По крайней мере, она с удовольствием помогала Максиму, и была, так скажем, его личным референтом. Нет, работу секретарши она не отнимала, она могла обсуждать с Максимом деловые вопросы, опираясь на здравый смысл, и давая ему другой взгляд на проблему... что позволяло избежать некоторых ошибок.

Маша, услышав в КВН-е шутку про поздравление Президента России в переводе Гоблина, решила всё же переводить. Язык не будет забываться, и мысли свои надо передавать. А вот в какой системе, на каком материале, тут уж что ближе. Так что если было много свободного времени, и комп свободен, она набивала свои тексты, иногда даже самой нравилось. С Сашей получалось реализовать себя, как учителя... Она же ни дня не работала по специальности, а тут вот получилось... не говоря уже про английский, с которым у Саши наметились значительные улучшения, но и с литературой... Маша объяснила, как писать сочинения, не написала за него, а дала принципы, которые надо соблюсти, а если правильно изложить свои мысли. С сексом она не давила. Иногда получалось очень хорошо, а иногда как и не было такого в их жизни... спали как брат с сестрой.