Глава 6. Знакомство
Жизнь, в отличие от человека, её изучающего, никогда не заходит в тупик.
Авессалом Подводный
Часов в одиннадцать Максим вышел на остановку встретить Машу. Саша притих в своей комнате, с мамой удалось перекинуться только парой фраз, как оказалось, она была совсем не против этого визита, но глянуть в глаза этой девушки она хотела. В напряженном ожидании прошло ещё несколько минут. Ужасно громко заскрежетал замок входной двери, Саша не знал, как ему себя вести, что говорить, о чём можно, о чём нельзя будет, но сейчас они появятся здесь, он ведь слышит, как отец сказал:
—Проходи, не стесняйся, будь как дома.
Ответа девушки Саша не услышал. Через некоторое время, наверное, отец помогал снять верхнюю одежду, в дверь его комнаты постучали. Они вошли вдвоём, отец пропустил её вперёд. Девушка приветливо улыбнулась, поздоровалась, представилась, протянув руку. Саша встал, мгновенно покраснел, прошептал:
—Саша,— и пожал Маше её холодную руку.
—Куда мне можно присесть?— спросила она.
—Куда хотите, где Вам будет удобнее.
—Да, удобнее или хочу — это же разные понятия. Давай я пока в кресло сяду. И, можно, «на ты»?
—Конечно, можно. Там на улице холодно?
—Я без перчаток, да и гуляла долго. Максим, мы поговорим тет-а-тет?
—Конечно. Я думал, тебе нужна будет помощь,— Максим улыбнулся и вышел из комнаты Саши, закрыв за собой дверь.
Маша проводила его взглядом, и стала чуть тише говорить:
—Привет ещё раз. По новой знакомиться не будем?
Саша только отрицательно покачал головой. Ни осуждения, ни разочарования он так и не увидел в её глазах.
—Ты хотел у меня что-то спросить?— улыбнулась Маша.
Скорее всего, отец рассказал о вчерашнем разговоре.
—Зачем тебе это нужно?— Саша не стал крутить и вилять, спросил в лоб.
—Саша, ты в судьбу веришь? Я вчера твоему отцу объясняла, что я чего-то ждала... Ой, это будет, наверное, слишком долго, если я начну рассказывать весь путь, который меня привёл сюда. Но если ты меня к себе пустишь, я тебе обязательно его расскажу.
—Тысяча и одна ночь. А по утрам: «И Шахерезада прекратила дозволенные речи»,— улыбнулся Саша.
—Точно ты подметил. А нам хватит? Есть же ещё и твой путь...
—Это тебе будет интересно?
—Всё зависит от того, что ты расскажешь.
—Так мне и рассказывать-то нечего... почти.
—Ну, как нечего? Ладно, чем будем заниматься?
—Ты предлагаешь, прям, сейчас попробовать?— исподлобья глянул на Машу Сашка.
—Интересный поворот, давай пробовать. Ты спрашивал, где я хочу или где удобнее? Можно я к тебе пересяду?
—Папа сказал, что если ты останешься, можешь делать, что хочешь.
—Глупости он говорит. Нельзя делать только то, что ты хочешь. Есть много таких дел, что и не хочется, а делать приходится.
—А ещё, чтобы голову чем-то занять и руки,— грустно улыбнулся Сашка.
—Ладно, раз ты не согласен, чтобы я рядом с тобой села, придётся здесь мучиться.
—Маша, не надо, пожалуйста, иди сюда.
—Спасибо,— сказала Маша и села рядом с Сашкой.— Ладно, я же тебе на твой вопрос не ответила, только замутила. Ты представь, идёшь ты по дороге, всё нравится, двигаешься, любуешься... и вдруг замечаешь, что эта дорога — закончилась. И сразу начинаешь мельтешить, метаться, искать, спрашиваешь, а потом успокаиваешься, решив, что время для новой дороги ещё не пришло. Главное, не пропустить её появления, она может показаться, а потом туманом закрыться. Вот в таком состоянии я находилась с осени. Я поняла, что надо всё менять, но то ли звёзды не так стояли, то ли должно было созреть что-то. Неделю назад пошли необъяснимые события: то возвращают долги, о которых уже забыла, то работу новую предлагают, то пригласительный билет на презентацию... и работы давно нет — чего раньше не бывало. Прихожу, вижу твоего отца. И он еня почти сразу увидел, подошёл, познакомились. Чувствую, это он, он мне скажет. Но за весь вечер так и не решился, только к утру... И вот я здесь. Как я могла не согласиться?
—На тысячу и одну ночь?
—Не совсем, конечно. Это же ты придумал, мне самой не дошло. Если я ошиблась, думаю, пойму к Новому году. Если нет — тогда посмотрим.
—И я — это твоя дорога?
—Выходит, да. Всё к этому шло. Я сразу сказала: «Да», а потом объясняла своё решение для себя.
—Удалось?
—Видишь же, даже тебя убедила, что такое возможно,— улыбнулась Маша.
—А что тебе папа про меня рассказывал?
—Конечно же, только своё видение. Но о Сашеньке я знаю...— Маша внимательно смотрела в глаза мальчику, но тот не стал возмущаться, только потупил взор.— Саш, ты куда гонишь? Я же тебе предлагала по новой познакомиться. Может, тебе так легче будет, девочка давно победила.
Сашка резко поднял голову, он это говорил маме, а откуда Маша знает?
—Да не бойся ты, пожалуйста. Знаешь, я как-то столкнулась с обществом Анонимных алкоголиков. У них, первый шаг на пути выздоровления — признать, сказать себе, что ты и есть алкоголик, и от этого идти к нормальной жизни.
—Я подумаю над этим. Но это не значит, что надо написать большими буквами плакат и везде таскать его?
—Плакат? Нет, это слишком круто. Говорю же — для себя. Так что, пока я не приду, ты попробуй определиться и сказать себе честно, кто ты?
—А ты сегодня не останешься?— разочарованно улыбнувшись, спросил Саша.
—Спасибо, Саша! Мне сейчас показалось, что после Нового года я точно с тобой останусь. А сегодня не могу. Я тебе всё расскажу. Работа у меня такая... две недели не было, а тут появилась — сегодня позвонили с утра. Так что, я до вечера среды буду занята. И есть время подумать о судьбе, о смысле жизни... Ты же мне дашь такое право?
—А где ты работаешь?
—Саша, я тебе потом всё расскажу. Этого даже твой папа не знает.
—Что-то криминальное?
—Ну что ты, вполне легально. Кстати, устраиваться придётся куда-то, я уже предупредила, что увольняюсь,— Маша положила свою ручку на руку Саши, почувствовала, как тот вздрогнул. Поэтому она только провела по его руке и убрала.— А мне ещё с мамой твоей надо познакомиться. Пошли.
—Но мы же ещё вернёмся?
—Да, хоть и не надолго. Сегодня такой день получился, комом. Ничего, выдержим.
===========
Оксана ждала в большой комнате. Пусть с Максимом ещё не совсем наладилось, но с тех пор, как Сашка рассказал ему, всё стало как-то по-другому. Вообще-то, Оксана знала, что он приведёт ту, кто согласится. И сегодня она пришла... и, может, удастся поговорить, хотя бы познакомиться.
В дверь осторожно постучали, показалась голова Сашки, он заглянул в комнату, только взглядом спросил разрешения, Оксана кивнула. Они вошли вдвоём. Да, девушка была постарше, но одета не вызывающе, скорее — скромненько. Не сказать, чтобы очень красивая, но вполне симпатичная, они все, в их годы, выглядят хорошо. И хоть она и была невысокой, но даже без каблуков была выше Саши... немного, сантиметров на семь, но и на свои 23 года она не выглядела.
—Мама, познакомься, Маша...— начал Саша.
—И она будет с нами жить...— грустно продолжила мать.— Помнишь, Саш, как мы с тобой на речке говорили. Слово не воробей... Очень приятно. Оксана.
—Мне тоже очень приятно. Но, извините, я не поняла.
—В начале лета мы с Сашей разговаривали, и я сказала именно эту фразу, это имя, Ваше имя. А он говорил, что рано ему ещё. Вы уже решили?
—Я не знаю, мне завтра очень рано на работу,— улыбнулась Маша.— Вам Максим всё рассказал?
—Нет, поставил перед фактом.
—А как Вы относитесь ко всему этому?
—Я бы хотела, чтобы у Вас, Маша, получилось.
—Я тоже, кажется, уже хочу.
—А до этого было сомнение?
—Не на одну встречу я пришла и даже не на месяц. Мы с Вами ещё продолжим.
—Скорее всего, да. И говорить придётся, куда же нам деваться,— Оксане показалось, что она где-то уже видела эту девушку. Но где? Или просто похожа на кого-то...
===========
Конечно же, Маша узнала Оксану. Именно она тогда встречала Егора... давным-давно, летом. При Сашке они обе не подали виду, это радовало Машу. Она себя давно научилась контролировать. Но ситуация складывалась нехорошая: тут и Егор, который даже не посмотрел на неё у поезда — бывший любовник Маши, и нынешний — Оксаны; теперь Максим... То, что он всё рассказал Оксане, можно принимать, как факт. Да, Оксане надо было держать себя в руках, если она согласилась. А она узнала её? Слишком внимательно она её тогда рассматривала, да ещё и обернулась, чтобы увидеть с кем была Маша.
===========
Маша взвешивала всё за и против, и ничего хорошего не могла придумать, кроме того, что мальчика жалко. Уж очень он был потерян и уж очень боялся её в первую встречу, но смотрел с такой надеждой. Одно плохо: зачем Маша спала с Максимом, и как теперь строить отношения с Оксаной, которая уже столько про неё может знать. Она решила послушать, что же ей предложит Максим.
—Максим, я тут три дня думала, и даже не знаю, что тебе сказать...
—Маша, ты отказываешься?
—Так я и не соглашалась ещё...
—Да, знаю я... Но у меня...— Максим очень грустно улыбнулся, отвернулся, махнул рукой, потом собрался и сказал:— Ладно, как скажешь. Извини, я считаю, что зря с тобой завёл этот разговор.
—Зря, не зря, он состоялся. Максим, последний вопрос: ты знаешь, где я работаю?
—Нет, даже не пытался узнать. Даже фамилии, не то, что остальное.
—А ты мог?
—Маш, мы в Воронеже живём, и если у тебя есть машина...
—Всё, дальше не надо. Поняла. И... даже в таком случае, ты предлагаешь мне, не зная ничего обо мне кроме имени, поселиться к тебе чуть ли не навсегда?
—Маш, я не знаю... то есть, не могу вспомнить той фразы... или её и не было, с того нашего разговора в первую ночь. Но я понял, что только ты мне сможешь помочь. Причём, не одним способом.
—А второй какой?
—Ты выйдешь замуж за меня. Хотя это не так быстро получится, но в любом случае, наш сын вырастет мужчиной.
—Без тебя?
—Нет же... Только наш и с нами, иначе никак.
—А на Саше крест поставил?
—Пока ты сомневаешься — ещё нет. Откажешься, буду искать ему мужика, тогда точно — крест.
—Я боюсь, у меня не получится, маленький он ещё...
—Только поэтому он и может повестись. Он тебе совсем не понравился?
—Да причём тут это? Считай, понравился, но выдержит ли он сейчас вторую ломку?
—Знаешь, Маш, если бы он мне не признался, я бы и не узнал об этом до его смерти, а она очень близко... Нет, не пугаю, путь тупиковый. Психиатры и психологи готовы лечить что угодно, неврозы, депрессии, попытки суицида. Можно влезть гипнозом и перекодировать. Но ему нужна супер-женщина, которая знает его проблему и сможет показать, что и мужчиной жить неплохо.
—И ты во мне такую видел?
—Видел. Маш. Поэтому, я предлагаю тебе два варианта: попробовать с Сашей, с перспективой выйти за него замуж, или выходи замуж за меня.
Маша долго молчала, потом решила перевести разговор на другую тему:
—Как там она?
—Почему... она?
—Ну, как тебе сказать? Сашенька — нормальная девочка. И понимаешь, она меня боится как нормальная девочка девочку. Я же только попробовала его за руку взять, он аж передёрнулся, бедненький. Представляешь, если бы к тебе приставал мужик.
—Маша, он второй раз будет переступать через это... через порог гомофобии. А второй — это не первый. Уже легче.
—Не знаю. И что ты предлагаешь?
—Полный карт-бланш.
—Абсолютно?
—Только не бей, он готов принять любую боль, даже смерть, потому что для него это пока один единственный, наиболее приемлемый шанс. Понимаешь, Маш, он был готов к тому, что я не пойму, и чем тебя породил, тем и убью.
—Максим, а если не секрет, у тебя самого такого опыта не было?
—Если и был, думаешь, кто-то может в этом признаться?
—Думаю, да. Я знаю одного... Сашу. Не надо, раз ты боишься. А знаешь, он же тебе рассказал, Оксане, мне — круг ширится. Вот если бы он сам меня попросил или только мне рассказал. Хотя, как это могло бы быть?..— Маша улыбнулась.— Тётя, извините, из меня тут сделали девочку, вы не сможете помочь вернуться обратно в мальчика?.. Ты знаешь, шансов у меня никаких.
—У меня ещё меньше.
—А ещё ты попросишь ни с кем не спать, кроме него. Если чуть-чуть злоупотребить твоим доверием, можно сказать, что было... и вот ребёнок, его. Да?
—Но ты же этого не допустишь.
—Хорошо хоть не спрашиваешь. Считай, я решилась. Давай, попробуем, чем чёрт не шутит. С работы я увольняюсь, осталось 10 дней. Один-два вызова — это максимум. Потом я буду совершенно свободна.
—И что потом?
—Чего я больше всего не хотела, так это ставить тебе условия. Я остаюсь без работы.
—Пока ты не выходишь замуж, считай, что это работа на любых твоих условиях.
—И как с любой работы я могу уволиться по собственному желанию?
—Конечно, можешь, но работодатель будет уговаривать. Ладно, загоняемся в такую хрень. Маша, а когда ты мне можешь сказать, появился ли шанс?
—Я себе поставила ещё до первой встречи с ним срок — Новый год. Но Саша его уже отодвинул.
—Уже успел? И чем же?
—Он так сожалел, что я в воскресенье не осталась у вас.
—Ну что, поехали?
—Ко мне. Я кое-что возьму, переоденусь. Максим, а если уж мне будет невмоготу терпеть хотя бы месяц, ты со мной будешь?
—Маш, если бы ты знала, как я хочу тебя... Но есть Саша, и ты ему гораздо нужнее.
—И ты из-за него от меня отказываешься?
—Ладно, давай остановимся на том, что если у тебя не получится его отвернуть от его нынешней ориентации, я хочу, чтобы ты, всё равно, родила от него. И если он даже операцию будет делать или по мужикам снова пойдёт, у меня будет внук, и я его усыновлю. Это слишком гнусная для тебя задача?
—После Нового года поговорим. Я думаю, к этому времени пойму, получается у меня или нет.
—Договорились. С Оксаной не ругайся, я знаю, что такое две женщины на кухне.
—Ладно, договоримся, как-нибудь.
—Как-нибудь — не надо. Надо просто договориться. Я помогу, в случае чего. Как я понял, ты согласилась?
—У меня больше нет достойных аргументов против, а с совестью я договариваюсь.
===========
В шесть-пятнадцать Маша уже заходила к Саше в комнату, даже не стучась, с порога улыбнулась, поздоровалась:
—Привет, я пришла.
—Я очень скучал. Привет.
—Саш, ты помнишь, я тебя спрашивала?..
—Помню. Но это же будет неправильно.
—Сашенька, у нас тут много чего будет неправильно, а потом станет нормой. Так что если тебе хочется быть моей сестрёнкой — я не возражаю. Ты помнишь, я тебе про общество АА рассказывала? Алкоголики... Вспомнила?
—А как же папина задача?
—Это наша задача, твоя и моя. Сашенька же победила?
—Давно... ещё в августе.
—Ты мне её покажешь?
—Маш, есть много способов её показать, но я стесняюсь. Есть её одежда, но там всё мятое. Я давно не надевал-а... и прятал-а, и некуда было.
—Больше не прячемся. Я ещё и папе твоему хочу показать эту Сашеньку, если ты не против.
—Но не сегодня же? Я тебя прошу...— взмолилась Сашенька.
—Конечно, не сегодня. И знаешь, давай-ка, на больничный уйдём... обе. Ты не возражаешь, если мы до понедельника всё время будем вместе?
—А я могу возразить?
—Конечно, можешь. Но нам нужно договориться, как будем жить вместе. А там, глядишь, и разговаривать начнём.
—А мы ещё не начали? По-моему, только и знаем, что говорим,— улыбнулся Саша.
—Там Оксана пришла, пойду я поздороваюсь, спрошу, не передумала ли она?
—Мама не передумала, мы с нею вчера разговаривали.
—Сашенька, ну, пожалуйста, мне надо с нею поговорить наедине, я быстро.
Сашка снова покраснел. Он хоть и учился быть с Машей девочкой, но всё равно ещё не верил, что теперь и дома можно будет совсем не скрываться. А тем временем Маша вышла на кухню, где Оксана готовила ужин, стала у двери, и ждала, пока её заметят.
—Здравствуйте, Оксана, я пришла.
—Спасибо. Знаете, Маша, я тут долго думала, смогла бы я? Так и не решила... Вы хоть представляете, как и что делать?
—С трудом. Оксана, Вы можете ко мне «на ты» обращаться. И знаете, это же не подвиг с моей стороны, будем считать — работа.
—Давай, обе «на ты» — легче будет. А про работу... грустно. И сложнее тебе.
—Но я не могла полюбить его за эти две встречи. И он пока хочет быть Сашенькой. Я дала ему такое право.
—Маша, ты думаешь, так будет лучше?
—Если бы я знала... Буду пробовать.
—Успехов тебе,— грустно улыбнулась Оксана.
—Оксана, если понадобится моя помощь по хозяйству... или наша, мы всегда готовы с Сашенькой, по первому требованию.
—Не знаю, понадобится ли, но всё равно, спасибо. Маша, а тебе Максим говорил, что мы собирались разводиться?
—Да, говорил. Но ты же нас с Сашенькой не бросишь?
—Я, скорее всего, и Максима не брошу. Развод — это дела судебные, а там всё не так быстро делается. А потом узнали про Сашу... он мне сам рассказал, потом Максиму.
—А про меня, что Максим рассказал?
—Всё рассказал,— Оксана опустила глаза, ей не нравилось, что тот спал с девочкой, а теперь отдал её сыну. И у него были и другие планы, кроме вытаскивания Саши.
Маша молчала, она видела, что эта тема разговора не нравится Оксане.
—Оксана, я не собиралась забирать их у тебя... Но...
—Не надо, не продолжай. Я про его предложение тебе уже слышала, если у тебя не получится... но все взрослые, даже Саша. И я тебе скажу, что ты можешь делать здесь всё, что считаешь нужным.
—Спасибо, Оксана. Я не знаю, что мне понадобится, но за право — спасибо. Да, позвони завтра в школу, что Саша не придёт эти два дня. Мы будем учиться жить вдвоём.
—Хорошо. А твоя работа?
—Я больничный возьму, если понадобится.
—Есть такая возможность?
—Конечно,— улыбнулась Маша.— И сегодня мы спать пораньше ляжем, поговорить нужно.
Оксана удивлённо посмотрела на Машу. Маша не поняла, что получила карт-бланш от Максима, и сегодня от Оксаны? Зачем она спрашивает? Ей нужно разрешение спать с их сыном? Или Оксана совсем ничего не понимает... Надо смотреть, что это за Маша.
—Как я хочу, чтобы у тебя получилось, и не только из-за Максима... Я думаю, ты меня поймёшь.
—Да понимаю я всё. Пойду я?
—Иди, конечно. Вы ужинать придёте?
—Наверное,— Маша пошла к себе. Ей тоже надо привыкать, что она теперь живёт не одна. Она вошла в Сашкину комнату без стука, увидев, как Сашка вздрогнул.
—Сашенька, что ты меня боишься? Я стучаться никогда не буду, к этому можно привыкать.
—Я привыкну... Я тут думал-а, как мы с тобой будем спать?..
—Как? В кровати. Ночнушку я с собой захватила, чтобы тебя не смущать.
—А я?
—Да, придумаем что-нибудь. Не загоняйся раньше времени.
===========
Весь вечер прошёл в ожидании первой ночи, да и присутствие родителей дома смущало Сашу. Разговор шёл через пень-колоду. Сашенька показала свои вышивки, но на большее не решилась, не хватило сил признаться.
Часов в десять Сашка пошёл в ванную, вернулся и, смущаясь, лёг в застеленную чистым бельём кровать. Следом в ванную пошла Маша. Она ничего не сказала по поводу внешнего вида Сашки, решила, что в темноте об этом будет легче говорить. Вернулась Маша в одной ночнушке, но, может быть, там ещё и трусики были. Она повесила свои брюки, кофточку, бюстгальтер и, спросив взглядом разрешения у Сашки, который с удвоенным вниманием смотрел за всеми её действиями, выключила свет и осторожно легла к Саше в кровать. Она слышала, как он напрягся, спать придётся под одним одеялом.
—Сашенька, ты меня боишься?
—Немножко. Я не привык-ла ещё...
—Я и чувствую. Сашенька, давай, сразу договоримся, если я тебя случайно коснусь, или обниму во сне, ты не пугайся...
—А если у меня не получится? Я всегда спала одна.
—А с ним?
—Он не оставлял.
—Не хотел? А ты просилась?
—Да, и не раз. Он отговаривался, что устал, что мне завтра в школу... что мне это не нужно. Я сама там оставалась... Ты хочешь, чтобы я про него тебе рассказала?
—Саша... Сашенька, подожди. Есть очень больная тема для тебя — он, и всё что произошло у вас. Если тебе нужно, я всегда готова выслушать, может, помогу разобраться. Это твоя личная жизнь, на которую ты имеешь полное право. Вот хочешь, я тебе расскажу что угодно? Для меня твоё желание — просьба, для тебя же моё желание — приказ. Понимаешь разницу?
—Да, понимаю, кажется. И долго так будет продолжаться?
—До тех пор, пока мы с тобой не решим, что эта схема устарела. Договорились?
—Спасибо, Маша. Ты знаешь, самое непонятное, за всё это время, что мы с тобой, — ты мне дала право быть Сашенькой с тобой. Спасибо. Я устал без неё. И можно?..
—Что Сашенька?
Сашка вздохнул. Он не знал, как всё сделать, даже если Маша согласится.
—Маша, можно я переоденусь?
—Ой, какая же ты у меня маленькая... Сашеньке можно всё. Мне отвернуться?
—А тебе можно всё вообще. Если хочешь, я даже свет могу включить.
—Но тебе же стыдно будет.
—Пусть. Включить?
—Как хочешь,— Маша подумала, что уже большой шаг, что он даёт себе право быть с нею самим собой, а если ещё и переоденется при свете.
Сашенька встала, щёлкнула выключателем, стащила мужские трусы, мельком бросила извиняющийся взгляд на Машу, мол, видишь, какая тебе неблагополучная сестрёнка досталась? Покраснела, развернулась и стала искать свои трусики, которые были спрятаны за кроватью. Нашла, вздохнула, надела... провела по ним руками. Как же она по ним соскучилась! Быстро успокоилась, повернулась к Маше, а та смотрела во все глаза. Ведь ему действительно было больше стыдно перед Машей за свои трусы, чем за то, что он при Маше разделся. Зато Сашенька повернулась, улыбнулась счастливой улыбкой, спросила:
—Маша, а так я тебе больше нравлюсь?
—Ты начинаешь меня понимать даже без слов.
Сашенька юркнула к стенке, а через несколько секунд, будто вспомнив что-то, пододвинулась к Маше, чмокнула её в щёку, и зашептала на ушко:
—Спасибо тебе, сестрёнка! Теперь я могу сказать, что я не только не испугаюсь, когда ты прикоснёшься ко мне, я сама готова к тебе прижаться.
Маша высвободила руку, положила её так, чтобы Сашенька могла на ней разместиться удобнее, но лишь только Машина рука легла на талию Сашеньки, та вздрогнула.
—Тебе неприятно?— шёпотом спросила Маша.
—Непривычно, прости.
—Привыкаем?
—Угу... Я тут подумала, может и мне ночнушку надеть?— спросила Сашенька.
—Легче мне снять,— усмехнулась Маша,— сто лет так не спала. Я думаю, ты скоро ко мне так привыкнешь, что с этим у нас проблем не будет. Так ты спать не хочешь?
—Нет... не хочется. Знаешь, Маша, мне хорошо с тобой.
—Я и вижу. И о чём тебе рассказать? В чём тебе признаться?
—Ты обещала про работу свою.
—Я обещала уже? А... ну да. Работа была хорошая для своего времени. Я же два языка знаю, машина у меня, права есть, занимаюсь рукопашным боем, так что какую-никакую охрану могу обеспечить... ну и разговаривать могу на любую тему. Называется эскорт-услуги, а по-русски — девушка для сопровождения ВИП-гостей.
—И секс с ними?
—Это не возбраняется, хотя и не входит в обязанности. Обычно с первого разговора понимаешь, будешь ли с ним, или можно будет найти хорошую проститутку.
—И все три дня ты была на такой работе?
—Да, хороший мужик попался, но со своими заморочками. Если бы ты не появилась, я, может быть, и дала ему. Но ему, оказывается, этого не нужно. Он просил меня позировать для своей частной коллекции. Даже неплохие деньги предлагал, но я отказалась, пришлось искать готовых на такое. Но знаешь, легче найти тех, которые дадут куда угодно и сделают, что ни попросят, чем двести фоток отснять. Нашли и таких... даже двух, так что ночевала я дома.
—И давно ты там работаешь?
—Давно, почти три года. Но считай, что этот этап жизни закончился. Я уже заявление на расчёт написала.
—А страшно без любви... в первый раз?
—Страшнее, когда есть любовь, и надо было отказаться, а не смогла. И ведь не только из-за денег соглашаешься, а понимаешь, что просто нужна ему... хотя бы так полежать и поговорить. Правда, потом спать весь день хочется, и с любимым напряг. Не верит, что ничего не было или обижается, что было, всё-таки. И нужно ли считать, что изменила, если пролежала всю ночь голой в объятиях чужого мужчины? Но иногда бывало... чтобы заснуть, приходилось один разик давать. Я так и не нашла чётких критериев измены.
—Но если любишь, не нужен ведь никто.
—Не нужен, но работа. Не бросать же её из-за этого. А любовь иногда заканчивается. Причём, ты знаешь, одна моя любовь была такой: познакомилась на работе, конечно же, спала с ним, проводила, а потом такой бурный роман! И моя работа не мешала. А вот последнюю любовь даже вспоминать страшно, он не хотел, чтобы я там работала, каждый раз чуть ли не до физического воздействия. Я плакала, извинялась, просила прощения, и в это время больше всего и спала с клиентами. Наверное, так надо было мне, чтобы до конца испить эту чашу.
—А я? Очередной клиент?
—Сашенька, я же тебе говорила, тут судьба. Я ещё в августе рассталась с Вадимом, и даже влюблённостей не было. Я меняю дорогу.
—И решила, что я — подходящая кандидатура для этого?
—Саша, вопрос серьёзный,— Маша почувствовала, как Сашке стало дискомфортно в её объятиях.— Не бойся, я не надолго его позвала, расслабься. Я очень хочу тебе помочь. Я хорошая девочка. Я могу тебе её показать, даже если любви ещё не будет. Но если у нас получится любовь, мои шансы вырастут...
—В десятки раз?
—Хоть в тысячи. Ты же понимаешь, сейчас этих шансов нет у обоих, ни у тебя, ни у меня, а с любовью они появятся. А хочешь, я тебе честно признаюсь?
—А это можно?
—Мне нравятся и Сашенька, и Саша. Иначе, я бы не согласилась.
Сашенька плакала. Маша вытерла её слёзки, поцеловала в щёчку.
—А то, что тебе сегодня хочется быть именно Сашенькой, я принимаю как данность. Просто принимаю тебя такой, какая ты сейчас. И только поэтому мы завтра-послезавтра будем учиться жить вместе.
Сашенька успокоилась, она уже положила свою руку где-то под грудью Маши. Маша не возражала, она только отмечала для себя, что для первой ночи она даже не рассчитывала на такой прогресс.
—А как ты сможешь мне показать хорошую девочку?— спросила Сашенька.
—Сашеньке?
—Всё равно.
—Не совсем это всё равно. Сашеньке очень трудно показать, я даже не знаю как. Но если ты меня бояться не будешь, мы потихоньку будем всё пробовать. Я даже не рассчитывала, что мы так сможем, как сегодня... Спасибо тебе!
—Ты хорошая, ты мне нравишься... Я тебе почему-то верю...
—И ещё не бойся ни меня, ни себя. У тебя были девочки?
—Была... почти... одна...— Сашенька уж очень не хотела рассказывать про свой позор, но Маша ждала.— Поняла, сейчас расскажу. Её зовут Света. Она учится со мной в одном классе. Я думал, что она в меня влюблена... Мне так показалось. Я и пригласил её сюда. Не знаю, как тебе рассказать про это... У меня ничего не получилось. И ещё она на меня посмотрела... как на полное ничтожество. Когда он не поднялся... я попросил её взять в рот, она отказалась, обиделась, обругала... и ушла.
—Она, наверное, ещё и девочка?
—Наверное, откуда же я знаю. Так что мы обе ждали действий с другой стороны, и не дождались. Ты знаешь, Маша, я же... специально свет включила, чтобы твой взгляд увидеть. Увидела... то есть как раз не увидела твоего осуждения... даже в этот раз. Я, может быть, тебе нравлюсь больше, чем ему. Потому что ему нужна была только девочка во мне, а тебе нужны оба.
—Сашенька, я же тебе сказала, что я могу сделать всё, что требовалось от Светы, но нужно ли это тебе сейчас?
—Нет, не надо. Пожалуйста...— Саша надолго замолчал, потом ещё решил признаться:— У меня получилось с мальчиком, из нашей компании, мы лет семь дружили. Но мне не понравилось.
—Тебе было противоестественно иметь пацана, когда хотелось совсем наоборот?
—Но наоборот же — нельзя.
—Больше нельзя будет появиться в этой компании?
—Ну да. Теперь это его проблема, а не моя. Не он же меня трахнул, а я... Но потом я три ночи плакала... Прости, я не должна была...
—На чём его развёл?
—На том же, на чём и меня развели: пацан сказал, пацан сделал.
—Сашенька, давай потихоньку засыпать. Я тебе могу пообещать, что как-нибудь я попробую спать без ночнушки. Ты не будешь возражать?
—Было время, когда я очень хотела, чтобы у меня была грудь, хоть небольшая, а о такой, как у тебя,— Сашенька передвинула руку на грудь Маши,— можно только мечтать. А можно я тоже спрошу? Ты в трусиках?
—Ага, я не решилась их снять, но хотела.
—Мы научимся.
—Завтра же.
|
