Николай Доля, Юля Миронова

Без риска быть... / «Живое Слово» / Николай Доля / Юля Миронова

Принцесса шогендо

Предыдущая

Глава 8. Осваиваемся жить выпрямившись

Unuquisque sua noverit ire via.

Пусть каждый умеет идти своим путем.

Вообще, Веру сильно подорвала инициация Иры. Она не так, не таким способом хотела. И жалеть себя, а тем более, осуждать за то, что произошло, было бессмысленно. Но как получилось, по-другому и получиться не могло. Потому как каждый человек в любой ситуации делает только так, как только возможно, как самый лучший вариант... Пусть уже потом окажется, что ошибся, что не надо было так делать, но в любом случае, это уже с имеющимся опытом, а до того, даже такого опыта не было, поэтому так и свершилось. Так зачем же себя осуждать за то, что было сделано наилучшее для себя?

Ошибок Вера совершила так много, что просто руки опускались. А не было бы рядом Игоря, ошибки могли бы стать фатальными. Он, оказалось, так много знает, а еще лучше чувствует. И когда Вера забиралась в тупик, одного его взгляда хватало, чтобы получить поддержку или запрет. Вообще, Игоря результат с Ирой удовлетворил — она получила новое понимание. А вот у Веры появилось множество разочарований, особенно в себе, как в психологе. Оказывается, она и так мало знала, а с этой работой в магазине еще подзабыла, но тут, вдруг пришло новое видение, новое мироощущение... все знания казались такими стройненькими, система гладенькой, что черт дернул запустить дурные мысли в дело, поставить психологический опыт. Поэтому, по большому счету, Вера не только заработала себе наказание, но даже приняла его. И это уже было не шогендо — боль ради просветления. Это было необходимое наказание, чтобы снова почувствовать себя человеком, имеющим право на жизнь.

Нет, Вера не разочаровалась в психологии, она поняла, что ее знания — ничтожны. И даже если бы она все в универе сдавала на «отлично», это — только теория, не более того, конкретной практики у нее не было. А нескольких занятий под чужим руководством, под контролем, с известными проблемами оказалось чрезвычайно мало. Пусть она знала Иру давно и хорошо, пусть она представляла ее проблемы, но оказалось, что себя-то она сама совершенно не знает, и это было гораздо страшнее. Вообще, Вера несколько раз она нарушала себе же данные обещания, игнорировала нормы приличия и поведения... вела себя бесчеловечно. И какая разница, что получился результат, потери от его достижения были гораздо страшнее — Пиррова победа...

Поэтому, всю неделю, которая прошла после Ириной инициации, она провалялась в постели. Нет, она не лечилась специально, не страдала от боли физической, она читала. Пыталась заполнить огромное количество белых пятен, которые вдруг обнаружились в ее знаниях. И снова — только теория. А хотелось большего, хотя бы посмотреть, как эта теория действует на практике. Но повторить этот опыт было не с кем, да и теперь страшно.

Да, Вера добилась полной импринтной уязвимости Иры, но тут полезли наружу все свои тараканы. Как оказалось одной самоуверенности мало, а низменные инстинкты дают только бесчеловечные проявления. И зеркальности своих проблем тоже недостаточно. Ну не было бы секса, не было бы унижений: заставить плачущую подругу стать на колени и целовать руку, потом бросить ее, зная, что та не поднимется; врываться в туалет, принуждать к сексу. Ну и ревность... за что больше всего корила себя Вера. Когда они вдвоем, ведь по взаимному согласию доводили Иру до оргазма, Вере было немного неприятно. Ведь эти Игоревы руки должны ласкать и доставлять удовольствие только ей, а в последнее утро. Вера проснулась и увидела, что Ирка прям обвила Игоря, и тот даже не сопротивлялся. Да, этого быть не должно было. А что она делала сама? Они же целовались с Ирой, и Вера гладила Иру, где только хотела... а садо-мазо — это же чистый секс... Но если она хочет всех троих... может быть даже наравне... что Игоря, что Аленку, что Иру, то какая же это любовь к Игорю, в которой она пыталась себя убедить?

==========

Чаще всего Вере приходилось общаться с Игорем, потому как с Ирой пару раз только встречались, да с Аленкой иногда перезванивались. Игорь по вопросам Вериной ревности только прикалывался, но чаще все сводил к шуткам. По вопросам мироустройства или той же психологии они научились говорить на вполне понятном едином языке. А еще была одна сфера их жизни, где не существовало ни запретов, ни запретных тем — постель. Здесь Вера могла даже обсудить вопрос о расставании с Андреем, своим любовником, с которым встречалась последних три с половиной года. Игорь, конечно, предлагал разные решения, но предоставил Вере полную свободу действий, а когда пошутил, что не будет возражать даже против прощального секса, Вера на него чуть не обиделась, ведь она обещала ему не изменять, неужели он так и не поверил ей? Игорю еле удалось ее успокоить, но только попросил Веру сообщить, когда она все же расстанется. Как он объяснил, что в таком случае у Веры не будет повода для лишних переживаний.

Но у самой Веры рука не поднялась позвонить и назначить встречу, только через несколько дней Андрей сам объявился, позвонил и назначил встречу, как всегда. Вера даже не успела ничего сказать, даже время сменить, потому как они обычно встречались у магазина после закрытия, куда он подъезжал сам, а уж дальше все шло по-разному: и в кафе или рестораны ходили, или в кино, а бывало сразу же на квартиру. Так что коррективы в его планы пришлось вносить только встретившись. Пошли в «Старый город», где Вера долго и упорно объясняла ему, что все давным-давно надо было заканчивать, а сейчас так тем более нужно, потому как Вера уже занята и собирается выходить замуж. Когда он начинал канючить и жаловаться, Вера переводила разговор на свой зонтик, который он так и не привез, ну и на то, что теперь ему придется искать другую дурочку, которой он будет долгие годы мозги канифолить... Вообще, весь разговор Вере не нравился, и она с облегчением вздохнула, когда он все-таки закончился.

После вынужденной изоляции в полторы недели, за это время она один раз встречалась с Ирой и один раз с Андреем, Вера начала выходить в мир: забежала на полчасика домой, потом был университет... на своей кафедре ей было даже легче общаться, чем с Игорем. Вот тут ей и посоветовали нужный тренинг в Москве. Хотя это стоило очень дорого... три тысячи долларов — одно обучение, и проживание за штуку. По прежним понятиям Веры — неслыханные деньги. Не было бы Игоря, фиг два она бы туда попала.

==========

Дневник Иры:

Выходные теперь у нас редко. На мое место еще хоть какие-то кандидатки приходят посмотреть. На Верино — еще одна была и не пришла больше. Мне подняли зарплату, аж на тысячу, но даже на таких условиях, желающих на мое место мало. Мне дали один день через десять дней. Как раз вовремя — второй раз дочитывала книгу. Позвонила Олегу. И так обрадовалась, что ему сегодня некогда — сама удивилась. Но очень хотелось к Вере поговорить и обсудить. Весь день только этим и занимались. Домой приехала поздно вечером. Зато в голове теперь был полный порядок. По крайней мере, было достаточно много умных мыслей, на которых можно строить всю систему, как на скелете.

Я человек, не биоробот и не одомашненный примат.

Я думающая, доказывать что-либо кому-либо смысла большого нет.

Я убрала самооценку. Совсем. За ненадобностью!

Знаю, чего хочу. Учиться! Всегда, всему, везде.

Программировать свой тоннель реальности буду сама!

Я спокойна, свободна, ищу себя...

Можно было бы еще написать, но не формулируется в словах вот это ощущение, когда каждый день, как ребенок, воспринимаешь все с удивлением будто в первый раз. Ведь это и есть все в первый. И даже если это не повторится никогда, то ты же это видела, и пока ты жива, и твое видение живо.

И еще меньше страхов, ограничений, запретов. Потому как поняла, что совсем избавиться можно только от узнанных, названных, а столько еще таких, которые ждут, не дождутся своей очереди. Да, кстати, бросила курить. Стыдно стало за свою маленькость. Причем, бросила как-то так легко, будто и не курила совсем.

==========

Может, на этом пора заканчивать этот дневник. Пришла на мое место девочка. И теперь чаще за компом она. А я пока делаю вид, что ее учу, но уже ухожу. Дня четыре осталось. Анна Владимировна попросила. Ладно, изучаю биороботов и одомашненных приматов — покупателей. Я вижу в них людей, а они — нет. Это самое интересное, чем приходится заниматься. С мамой больше не ругаюсь, не из-за чего. Олег бегает. Вот рассчитаюсь, еще раз встречусь — надо ему в глаза посмотреть. Испугала я его, все-таки. Если это так и есть — брошу.

Снова читаю Уилсона, теперь другие книги, но эти попроще. «Психология эволюции» — непревзойденная. Кстати, а может устроиться в книжный магазин? Хотя бы продавцом. Подход у меня теперь новый, возиться с книгами, а тем более, читать, мне нравится. Может, найду, себя в этом? Раз люди читают, значит, уже ищут, и не только разнообразия в сексе, как здешние покупатели, но и для души. Психология. Надо бы Игоря расспросить о его библиотеке, тем более, память у меня хорошая, и можно спокойно идти устраиваться. А там, посмотрим, что из этого выйдет. Вот и буду учиться, учить, распространять информацию, сокращать пропасть между обезьяной и Сверхчеловеком.

Кстати, а мысль-то неплохая!

==========

Странно, за три дня ни одной фразы тут, в дневнике. Вот, была занята работой продавца. Как интересно получилось: за эту неделю у меня среди всех — самые лучшие показатели. Я могу уговорить или разговорить любого покупателя, а если он заговорил со мной, он уже без покупки не уйдет. Анна Владимировна, так как не нашла никого на место Веры, предложила мне работу администратора зала, с повышением зарплаты в два раза, по сравнению с тем, что было раньше. То есть, до 7 тысяч, а я отказалась. Я спросила только еще раз, зачем, вообще, этот магазин ей нужен? Она так и не ответила на мой вопрос. Юлила-юлила, но так и не сказала, за чей же счет покрываются его убытки. На том и расстались, она подписала мое заявление и расчет.

Я вспомнила, что ей обещала, точнее, она спросила разрешения. Когда еще появится такая возможность? Начинаю печатать, чтобы дать ознакомиться с опытом.

==========

Случилось непонятное. Выгнала кассиршу из-за компа, допечатать нужно.

Анна Владимировна вышла из кабинета и, проходя мимо меня, только кивнула, приглашая за собой. Куда же еще, в садо-мазо... Там взяла хлыст, протянула мне, сама стащила трусы с колготками, задрала юбку, опустилась на колени... Бить? Наверное... Она же молчит. Врезала раз десять по холеной заднице. Держится, не позволила себе даже вскрикнуть, не то, что плакать. Я опустилась на пол рядом с нею, прижала к себе, спросила:

—Зачем?

—Может, останешься? Не хочу, чтобы ты уходила,— слезы потекли по ее щекам.

—Я же уйду, все равно.

—Да, знаю. И даже поняла, что надо было сразу тебя расспрашивать, тогда был бы шанс. И надо было признать равной. А если я тебе скажу, зачем этот магазин?— Анна ждала, чтобы я хоть как-то отреагировала.— У меня есть любовник. Этот магазин ему нужен для обеспечения его кредитов, и можно отмыть денег немного. Я сама не знаю точно, прости.

—Но я тебе не нужна.

—А мне кто поможет?

—Только сама. Я же только посоветовать могу, не больше.

—И что можешь посоветовать? Мне же тоже... не совсем хорошо.

—Ты все можешь. Главное, знать, что тебе нужно.

—Я давно запуталась, а сегодня ты доломала... Прости...

Ой, я совсем забыла о нашей иерархии, поэтому снова перешла «на Вы»

—Вы меня простите, Анна Владимировна.

Она вытерла слезы, сказала:

—Спасибо. Ты, правда, стала... Короче, тебе мало здесь... простора. Я поняла. Я тебе буду звонить, можно?

—Мне, Вере, Аленке. Аленке скажете, что это я Вам ее телефон дала.

—А я думала, что не сможешь... даже если буду уговаривать.

—Я все могу.

—Теперь верю всем словам... что в файле. И давай «на ты» будем. Это же гораздо ближе, чем брудершафт,— улыбнулась Аня.

—Одевайся.

Аня натягивала трусики с колготками, а я решила уточнить:

—Больно?

—Да нет... прошло уже. Представляешь, что сегодня мой скажет, когда все это увидит? Кстати, я хлыст сегодня куплю.

—Понятно. Просто взять попользоваться мало... Не знаю, может быть.

—Ты же не будешь против, если я ему покажу этот текст?

—Даже если ты не поделишься... его реакцией — не против. Можно начинать новую жизнь в любой день. Ты звони.

Вот такой разговор состоялся. Ну и ладно, завтра я буду совершенно свободна. Позвонила Олегу, набивалась в гости, он сказал, что сегодня невозможно занят. Так как он сильно сопротивлялся, то ничего другого говорить не стала. Но кое-что придумалось.

Сейчас перепишу этот файл на пару дискет, чтобы не потерять содержание, затру здесь на компе свой файл, и побегу за вином и тортом — надо же уйти по-человечески. Все. Продолжение будет на бумаге.

==========

Единственное, о чем можно сожалеть, что у меня дома нет компа. Пришлось купить блокнот. Вот теперь пишу здесь. Днем была у Олега. Хорошо получилось появиться у него. Я утром встала, чуть подкрасилась, и поехала к нему. Пока он не проснулся и не сбежал ни на какие похороны. Уже стоя на его площадке, набрала номер его мобильника, разбудила. Он спросонья не сразу понял, что это я ему звоню в такую рань. Он так и не понял, где я, пока не позвонила в дверь, и не сказала:

—Слышь, звонят. Иди, открывай... это я.

Как прикольно он смотрелся с трубкой у уха, в одних трусах, заспанный. Я не дала ему время на размышление, и через пару минут я, уже голая, залезала к нему в постель. Он бедный забился куда-то в уголок. Как я ни ластилась к нему, как только ни пыталась, чтобы он хоть чуть-чуть расслабился. Но добилась только одного, он сказал, что сегодня у него работа есть и днем.

—Ничего, как позвонят, через пять минут и пойдем. Олежка, я в прошлый раз, признаюсь, перегнула палку, но мне очень хотелось. А сегодня, давай продолжим. Как ты хочешь? Музыку поставить?

—Ну ее... Она у меня вот уже где,— сказал Олег, похлопав себя по шее.

А я потихоньку вползала в его объятия. Он сначала позволил мне лечь на плечо, потом обнял одной рукой, вторую пропустил под меня. Так лежали почти час, пока он просыпался, а я иногда гладила его, иногда пыталась сделать вид, что засыпаю. В общем, когда я, раскинув ноги, лежала, он все же переполз на меня, и сделал вид, что и ему хочется так же, как и мне. Мне только удалось надеть презерватив, а дальше... Ему даже помогать не пришлось — все закончилось, и довольно быстро. Сказать, чтобы он получил небывалое наслаждение... я не видела, не почувствовала. Я сама? А про меня и куры не гавкают, я даже не завелась, как следует, как он уже кончил. Еще полежали минут тридцать. Я и в разговоры сильно не лезла, попросила меня поцеловать там. Ему, бедненькому было противно, но он согласился, а потом еще и мне доставил немного неприятных ощущений своей небритой физиономией. Кстати, а почему я в прошлый раз не заметила, что он был не брит? В конце-концов, когда он возбудился, я разместилась сверху, но и так, по большому счету, не получилось. Легкие приятные ощущения — это был максимум, я не говорю, что я получила оргазм, сегодня то ли не мой день, то ли, вообще, что-то сразу не заладилось, или я совершенно не того хотела — не получилось, практически, ничего. В принципе, а чего же я хотела? Ну, нет у него желания, а у меня есть только желание с ним быть. А все остальное — где-то на третьем-четвертом месте.

До двух часов дня ему так никто и не позвонил, значит, соврал, зараза. Зато я так прикольно себя чувствовала, когда обедали. Он, все же, чуть оделся, а я как была, голая, расхаживала по всей квартире, думала, может так удастся завести его. Завести-то завела, но больших результатов и это не дало. Хоть при этом снова перебрались в кровать, и уже там предавались утехам, но как-то все не так. Недополучив с ним, я решилась получить сама, при нем — от руки. Я просто смотрела ему в глаза и ласкала себя. Как он смотрел, то в глаза, то на мою руку, и что там она делает. Только так я смогла получить хоть какую-то разрядку.

А еще через несколько минут я уходила, чмокнув его на прощание, но уже с полной уверенностью, что сюда я больше не приду. Да и к себе не позову. «Кончил, не кончил — три минуты»,— как говорили в одной из первых Дум. Все, этот этап завершен. Хоть я и сказала ему «До свидания», но это для меня самой прозвучало, как «Прощай».

Я пешком брела по зимнему городу и думала, какой же мне нужен мужчина. Нужен какой-то, но не Олег. С Олегом все и навсегда закончено — с меня хватит. Если в следующий раз попросится, пусть приходит ко мне, а я там его изнасилую, как обещала. Кажется, именно этого нам и не хватило сегодня... А там видно будет, потом...

Позвонила Вере — она занята, не может встретится. Позвонила Аленке совершенно на всякий случай, а вдруг? Она говорит, приезжай. Я чуть ли не бегом на маршрутку и быстро-быстро доехала на Заставу, там, как по чутью, нашла ее дом, и уже через несколько минут сидели на ее кухне пили чай. Вот кому бы я отдалась сразу и навсегда — этой маленькой рыженькой девочке. А она как чувствовала это, поэтому не провоцировала и говорила со мной, как с девочкой, которая неизвестно чего просит, а тем более, неизвестно чего хочет. Желание секса вдруг прошло так быстро, как и появилось. Зато я невольно сравнила, как живут Вера с Игорем и как Аленка с Мишей. Если квартира Игоря была больше похожа на библиотеку, то в Аленкиной квартире я нашла не больше десятка книг. И то, это были в основном ее учебники. Студентка, что же с нее взять? Зато, она показала, как можно пользоваться Интернетом. И почему ей не нужна библиотека, так как у нее все под рукой, и гораздо быстрее все находится.

Пока она мне показывала все, что там есть в Интернете. Мне вдруг дошло, зачем я сюда пришла: мне не с кем поговорить. Особенно на эту тему... на тему секса. Ну, и начала, рассказала все, что понимала, начиная от того, как меня Игорь с Верой довели до полной отключки, как было с мужем и Олегом, и как потом я реализовывала новые знания на практике в прошлый раз и сегодня.

—Ну и что ты хочешь?— спросила Аленка, дослушав мою исповедь.

—Я и не знаю. По большому счету, надо искать себе кого-то. Потому что с Олегом все закончилось. А с другой стороны, я сама еще не представляю, кто мне нужен.

—Поэтому и не ищи специально. Как только будет желание, как необходимость, тогда он сам найдется.

—Желание, как необходимость?— удивилась я.

—Ну да, это же твоя формулировка. Ты не помнишь, что ли? Сама же рассказывала.

—Вспомнила. Кстати, сейчас, как необходимость есть одна штука... работа. Я же со вчерашнего дня безработная.

—И ты не знаешь, чем заняться?

—Да знаю. Завтра пойду по магазинам, пройдусь... по книжным. Поспрашиваю.

—Ну да, лучше конечно идти по знакомым дорогам. Снова кассиром?

—Хочу продавцом. Вот книги про душу, про ее поиски, про пути ее познания... продавать.

—Не знаю, не знаю. Я сама не думала про это, но, наверное, необходимо. Иногда приходишь в магазин, а спросить не у кого. Попробуй, а как понадобится хороший покупатель, только позови — сделаем тебе выручку. Интернет — Интернетом, а книги тоже нужны бывают. Они ведь бумажные, и можно даже полистать. Ты знаешь, Ириш, ты с Игорем Ивановичем проконсультируйся. У него столько всяких сведений, как раз по нужной тематике, и только после этого иди устраиваться.

—Я как раз это и хотела с Игорем посоветоваться. Ты тоже видела его библиотеку? Тем более, он все читал.

—И на все свой взгляд. Довольно-таки нестандартный.

—Да???

—А ты не знала?

—Нет, я всегда его воспринимала только вместе с Верой. Как же ей повезло, что они нашли друг друга... с твоей же помощью. Она так хорошо о тебе отзывается всегда.

—Влюблена до сих пор?

—По-моему, да.

—Это все от одной только порки — самой первой. Знаешь, я перегнула. Она так хотела, чтобы я заставила ее... принудила к сексу.

—Она говорила, что ты ее на колени поставила, а дальше она сама себе приказывала.

—Ну да. Насаться по всей комнате на четвереньках со спущенными брюками, а потом так просить... нет, не словами, взглядом. Да что я тебе рассказываю, вот когда вы обе висели там на перекладине — обе же хотели. Да?

—И сейчас хочу. Я помню до сих пор твою... чуть не сказала Вашу... руку там. Тем более, это табу у меня Вера сняла.

—Какое?

—Табу на однополый секс. Я же до сих пор обеих хочу... и тебя, и Веру.

—И это с обеими невозможно, да?

—Да, знаю я. Представляешь, и я могу об этом так спокойно говорить.

—А еще скажи, что у нас вектор с тобой.

—А тебе это Вера сказала?

—Да нет, она сказала, что ты — лошадь, поэтому сразу все стало на места.

—А знаешь, с Верой есть хоть потенциальная возможность. Блин, какую я хрень несу. Будто, я вправду хочу секс с девушкой попробовать.

—Так ты же с нею пробовала или я не так поняла?

—Я целовала ее в губы, она меня ласкала, в садо-мазо играли.

—Ну так это и есть секс.

—Но я хочу... большего.

—Понимаю, потенциально есть и со мной вероятность. Да?

—Хоть сейчас готова с тобой.

—Знаю. И только поэтому не соглашусь.

—Только поэтому?

—Есть еще Миша. И хоть у нас сейчас не получается. И руки опускаются раза три в день. Но если я брошу... его брошу... тогда есть не только потенциальная, уже реальная возможность. Я, кстати, с тобой больше даже готова, чем с Верой... или с Инкой.

—Кто это?

—Дочь Миши, она тоже тут признавалась мне в любви. Я еле ее разубедила. Что это нам обеим не нужно. Я, честно тебе признаюсь, с девушками не пробовала и пока не хочу. Как ты говоришь, табу давно снято, но пока личный запрет.

—Ален, я не претендую ни на что... Просто как вспомню твою руку там... маленькую горячую... уже ничего больше и не надо.

—А я не хочу тебе жизнь ломать. Мне развлекушка, а тебе... Сама понимаю.

—Я хочу... секс ради секса.

—Ир, давай так: можно и сейчас, но я не хочу именно сейчас. Давай я тебе пообещаю, что первый секс с девушкой, если я на это хоть когда-то решусь, у меня будет с тобой.

—Спасибо, солнышко. Здесь и сейчас. Я поняла. Знаешь, вот об этом поговорили, и как будто, уже было, уже свершилось.

—Неужели, так хочется?

—Очень. Я как будто себя неполноценной ощущаю себя без этого, что кто-то не только пробовал, но и живет так.

—Иришка, девочка, давай оставим этот разговор.

—Давай. Вижу, напрягаю. Может, пойду я?

—Пошли, провожу. Только оденусь.

—Ален, а скажи, почему мне все время хочется тебя «на Вы» называть?

—Неравенство. Что ты чувствуешь, что Вера. Но не страшная я, и не такая взрослая... даже на шесть лет тебя младше. И очень не хочется быть взрослой для тебя. Вот, придумала еще условие: если у тебя это желание не пропадет «на Вы» меня называть, то даже самый простой секс невозможен,— улыбнулась Аленка.

—Адекватное общение возможно только между равными.

—Как и любовь. Правильно понимаешь.

—Спасибо!

Она проводила меня до остановки, пожелала успехов в трудоустройстве, посадила в маршрутку. А я приехала домой и пишу все это. И мне даже не стыдно, что это я сама пишу. И даже если кто-то прочитает, я за все свои слова отвечаю.

==========

Жизнь потихоньку налаживалась. Вот если позволить другому жить так, как он может и хочет, то не пытаешься переделать ни его самого, ни его неправильные поступки не осуждаешь. Тем более, не наезжаешь за них. Да, конечно же, Миша узнал, с кем провела Аленка те страшных четыре ночи. Конечно же, он сразу догадывался, но вот доказательств у него не было. Да и сама Аленка долго мутила, но это ее право. Но после того, как она все же разговорила его, когда у них начало налаживаться не только между собой, но и на работах, где-то в середине февраля Аленка как само собой разумеющееся сказала:

—Миш, знаешь, как мне надоело держать свою страшную тайну...

—А как же вторая сторона?

—Вторая сторона и была не против никогда. Короче, можно я тебе скажу?

—Да говори уже, что ж ты себя так мучаешь. Не побегу, не переживай.

—Игорь Иванович.

—Я так и думал. А что же ты мне плела про девушку?

—Так девушка тоже была. Но только последние сутки — Вера. Она сейчас вместе с Игорем живет.

—Ну и как? Легче стало?

—Мне, да,— Аленка прижалась к Мишиной груди.— Ты меня простишь?

—Так ты же не виновата.

—Но, все равно, мне надо, чтобы у тебя не было камня за пазухой. Особенно по этому поводу.

—Считай, что уже нет. А вот интересно, как он мне теперь в глаза смотреть будет? Также как и раньше?

—Конечно. Я ему уже сказала, что тебе расскажу сегодня. Так, давай я еще кое-что добавлю из того, что может, не сказала, или сказала как-то не так. Мы смылись из города, были в Яре. Помнишь, ты ему звонил после моего звонка? Ну, так вот... спали мы вместе. Вот примерно как с тобой сейчас. Почти весь вечер и всю ночь говорили. Тогда же договорились и до шогендо. Но шогендо отличается от садо-мазо тем, что нет направленности на удовольствие. Есть только боль. А так как каждый из нас был готов отдать себя другому на его усмотрение — пришлось бросать жребий. Я так хотела, чтобы я первой получала эту боль, но, увы, не получилось. Так что, пришлось мне самой распоряжаться, самой командовать. Я быстро довела его до его предела. За один вечер, но ему показалось мало. Поэтому мы так и не поменялись ролями. Я делала сама, что хотела, и заставляла делать его. До самого утра понедельника.

—Как хотелось бы тебе поверить. И, думаю, даже придется это сделать, хотя, все равно, не понимаю зачем?.. Нет, даже не зачем, а почему ему можно доверять безоговорочно? Больше, чем мне?

—Миш, я же тебе сказала. Ты меня бросил, я была одна. Это было первое условие. Второе, мне не кому было еще довериться. Ну и третье — договоренности. Полное доверие другому, полная власть для нанесения боли, а еще — автоматическое прекращение всех этих издевательств при потери сознания у жертвы. Он сознания не терял, я, к сожалению, тоже. Но я же сменила правила: если бы я и потеряла сознание, он должен был только привести меня в чувство. Тем более, у него есть такое хорошее средство — холодный душ. Я тут дома пробовала... сама... еле согрелась. Поэтому, хочешь верь, хочешь не верь, все равно, я же тебе говорила, что если я понадоблюсь ему, во что очень мало уже верится, у него теперь есть Вера, и они раньше с нею попробуют. Но если она вдруг откажется, я уже согласилась на все. Представляешь?

—Знаю, ты же говорила. А Веру где вы взяли?

—Продавщица из секс-шопа. Мне надо было разбавить кем-то нашу тесную компанию. Тем более, я хотела вернуться к тебе. Но это было почти невозможно, если бы мы еще сутки провели вдвоем.

—И что? Чем же она так ему приглянулась?

—Она сама попросилась пройти через это шогендо. Так достала эта жизнь. Кстати, она еще раз через него прошла. Через неделю, со своей подружкой. Тоже хорошая девочка. Правда, они мне не дают ей помогать, но, может, и к лучшему. Как вся инициация была на разговорах, так и помощь должна быть такой же.

—Понятно, секта хлыстов... Кстати, а про секс ты ничего не сказала?

—Нужно? Хорошо. Два раза. Один раз я его заставила меня согреть после его душа. А когда утром нужно было обидеть, я его изнасиловала. Иначе, не смогла бы заставить его, чтобы он меня выпорол. А еще я его и оскорбляла, и унижала, и издевалась. Вот, после всего этого, хотела уволиться, но он не отпустил. И, кажется, правильно сделал.

—Он и про это знает, что ты мне расскажешь?

—Знает, наверное, мы же не договаривались, что об этом никто не должен кроме нас знать. Вера-то точно знает. Так, вроде бы все рассказала. Да, вспомнила, он еще денег мне дал. Подарил, так скажем. Или премию, короче, как ни назови. Я его понимаю, если бы у меня были в тот момент — все могла бы отдать. Поэтому — и не отказалась.

—Ален, я все, конечно, понимаю, умом... но почему с ним было можно, а со мной нет?

—Так он же меня не боится, как и я его.

—Ладно, тут ты права... чуть-чуть. Да, вот что еще вспомнил, кто требовал секса по необходимости от меня?

—Я. Для компенсации. Я тебе изменила, ты бы мне изменил. Уговорить Веру в тот момент не составляло труда. Ее надо было только попросить. Она бы все для меня сделала. И даже дала бы, даже при Игоре. Игоря? Не знаю... может, и уговорила бы, а может, и нет. Тут же сложности, принципы, вдруг ему мужчины тоже не нравятся, как и тебе.

—Ален, ну хватит.

—Ну так не я же начала про это,— улыбнулась Аленка.— А кстати, может, и правда, купить такой поясок, показать тебе, какой бывает женский оргазм.

—Ты думаешь, это позволит мне лучше чувствовать себя мужчиной?

—Не знаю, просто предложение такое появилось. Неужели ни разу не хотелось попробовать?

—Нет, не хотелось.

—Не настаиваю, но предложение в силе. Ведь тебе нравится, когда я тебя сзади принимаю?

—Но это же совсем другое дело.

—Да, нет, то же самое дело. И все зависит от настроя. Хотя в садо-мазо мы с тобой все равно поиграем. Знаешь, иногда хочется безропотно и безоговорочно подчиняться, побыть рабыней, служанкой, пажом... а не с кем. Но тебе я могу довериться. Сейчас могу. Мне даже не нужно, чтобы ты у меня в ногах ползал, я сама готова. Знаешь, сколько раз мне снилось, что я с кляпом во рту бегаю голая по комнате, а ты меня хлыстом подгоняешь. Но это было до шогендо. В последние три недели такое не снится. И вообще, снов почти не вижу.

—Тебе тоже нужен кто-то, кто тобой распоряжается как вещью.

—Да, хоть иногда... Компенсация сверхответственности.

—Ой, Аленушка, загоняешься ты.

—Нет, не загоняюсь. Я тут статью написала, но не берут пока никуда. «Садо-мазо дома и на работе». Как будто ты сам не отчитывал никого из своих подчиненных, и как будто потом с Леной Васильевной не ругался, чтобы она тебя отпинчила, как и ты своих работников.

—Но это же совсем не то. Хотя, если вспомнить, как это называется... матерно, то похоже.

—Вот и я про то. Миш, ты считаешь меня виноватой хоть в чем-то перед тобой?

—А что ты хочешь?

—Нет, ты мне скажи.

—Не считаю, ты давно все объяснила.

—Жаль... Я прям сейчас готова искупить. Представляешь, ты берешь ремень, заставляешь меня просить прощения, порешь как сидорову козу, ставишь в угол на колени, а утром — прощаешь... Класс я придумала?

—Какой же это класс?

—Ой, какой ты есть. Ладно, как захочешь, или как я провинюсь... сделаешь?

—Не обещаю, но подумаю. Так ты говоришь, что и мне это нужно бывает? Вот ты говорила, а ведь тоже подумал, что неправильно ты говоришь... и не тебя надо, а меня... мазохисты мы с тобой, оба.

—Так что предложение в силе. Как скажешь, так и начнем.

На том и успокоились. И даже через полмесяца к разговору об Игоре больше не возвращались. Тем более, что были гораздо более важные проблемы — контракты, да не один, и по большому счету все шло нормально, без особых отклонений. Да и кредит дали, не смотря на то, что были предприняты глобальные приготовления. Но для банка же, главное — бумаги. Но через вексельную схему, через показ чужих складов со «своими» бумагами, кредитный комитет дал положительное заключение по договору, и уже можно было даже вернуть основную часть долга, если бы только не пункт договора, запрещающий делать это ранее месяца. И к тому же, Лена только обсуждает варианты, реального еще пока ничего не было. К мартовским праздникам просила вытащить тысяч 20-25, чтобы можно было начинать разговаривать более конкретно. Тем более, как она считала, 40-50 тысяч вполне бы хватило, чтобы оформить в собственность, а остальное — на ремонт, на обстановку. Значит, получили отсрочку минимум на две недели, а двадцать пять это, вообще, сейчас не проблема.

==========

Дневник Иры:

Весь день ходила по книжным магазинам. А специалистов-то нет, как заметила Аленка, но и я не специалист... пока не специалист. Надо идти к Игорю. Но так как до выходных еще времени много, ходила просто по магазинам: три часа в одном, три в другом. Читала там же. Уже узнала, что нигде продавцы не нужны. Придумала, как я могу устроиться даже в таком случае.

На выходные сходила. Заранее предупредила, что мне нужно поговорить... и о чем тоже сказала. Короче, о чем говорили... тут нет смысла переписывать — об Игоревой библиотеке. Просто он брал с полки книгу и рассказывал, что там хорошего он нашел для себя, что в ней есть интересное. Прошлись почти по всем полкам. Двое суток провела у них. Даже на ночь осталась, сказала им, что можно положить на полу даже без одеяла... Кстати, я как-то пообещала подарить диск со своими фотками Аленке и Вере с Игорем. Так вот, этот диск сделали за те же выходные. Часть пошла с той фотосессии, но и нафотографировали еще на целый диск: и стриптиз, и в ванной, и в постели, и... просто, супер-развратные. Но очень понравились... особенно мне. Жаль, все-таки, что нет дома компа. Зато, выходные дни не пропали зря.

Пришла в понедельник в «Книжный мир семьи», сразу к директрисе. Долго уговаривать не пришлось. Объяснила, что и как я могу. Рассказала, что покупатель, если он заговорил с продавцом, должен уйти с покупкой. Даже продемонстрировала на примере, как ее уговорить, что эта книга... именно вот та, что находится здесь же — у них на полке, необходима как раз ей. Короче, меня взяли на работу с трехмесячным испытательным сроком на зарплату три тысячи. Ну, нет у них мест. Я согласилась и теперь работаю. Нравится. Жутко нравится. Учусь. Покупатели всякие бывают: одних приходится просвещать, другие просвещают меня. Интересно, очень. Сама вижу, что получается. Директриса тоже это видит, но в штате нет вакансий, и даже в декрет никто уходить не собирается. Думаю, что делать с работой.

==========

Заходила Аленка. Я подарила ей свой диск, а она набрала литературы, купила все, что я посоветовала. В беседе с ней я поняла, что приношу магазину прибыль, которая уже окупает мою зарплату с лихвой. Пока нет покупателей, сама смотрю книги, изучаю то, что продаю. С психологии перешла на эзотерику — очень интересная отрасль. Теперь изучаю и ее. С коллегами по работе поначалу были напряги, но сейчас смотрят с уважением, даже спрашивают что-то. Кажется, надо открывать свой магазин. Думаю вечерами, составляю бизнес-план.

Следующая