Эпилог
Firmissima est inter pares amicitia.
Между равными дружба самая крепкая.
Предотъездная суета в последнюю неделю, связанная с отправкой контейнера, с выпускным, получением всех необходимых документов, да и еще целым рядом всяких мелких дел, которые требовали своего решения, времени, сил, заканчивалась. Елена Васильевна расставалась с Воронежем гораздо легче, чем Инна. У Инны — любовь, неизвестно откуда и зачем взявшаяся еще зимой. Вообще, эта любовь не помешала ей нормально окончить школу, сдать успешно экзамены. Но в последние две недели Инна была вся на нервах — она уже никуда не хотела ехать. И только сумев вытребовать у Вовки обещание, что он сделает все возможное, чтобы перевестись из Воронежа в Питер, она успокоилась. Хотя, это было сделать гораздо сложнее, чем просто поступить. С самим поступлением Инны вопрос был почти решен. Стопроцентную гарантию дает только Господь Бог и страховой полис, но тут вопрос решили, даже на бюджетное, стоило это конечно дороговато, но для любимой дочки, что не сделаешь. Лена сэкономила кое-что из тех 70 тысяч, и Миша еще немножко добавил, и знакомые Лены помогли решить вопрос с поступлением. Так что если Инна не облажается, то, считай, уже поступила, конечно, на журналистику.
Поезд отправлялся в 12-47, поэтому Миша с Аленкой заехали за Леной с Инной в половину двенадцатого. У Аленки были сомнения, ехать ли с ним провожать или нет? Но эти сомнения были вчера вечером, а в самый последний момент она решилась. И только потому, что поняла, в такой момент она должна быть с Мишей, особенно, когда поезд тронется, а он останется один на пустом перроне. В этот момент ему нельзя оставаться одному, никак нельзя. К тому же сам Миша был немного взведен, хотя за последние месяцы он стал более философски относиться к жизни, и перестал отрицательно реагировать на происходящие вокруг события, но иногда пробивало. Вот как сегодня.
Аленка даже спросила, не пойти ли ей вместе с ним? Но Миша только отрицательно покачал головой — не надо. Зачем усложнять и без того напряженную обстановку. Он сам поднялся в свою квартиру, которая сегодня казалась еще более нежилой. Много вещей было вывезено, у порога стояли сумки, да и много всего валялось по комнатам, что надо было выбросить, но не успели. Лена старалась держать себя в руках, но ей это удавалось с трудом. Она все пыталась вспомнить, все ли она взяла, ничего ли не забыла? Поэтому ходила по комнатам, вроде бы искала что-то, потом возвращалась к сумкам — и по новому кругу.
Миша с Инной в ее комнате разговаривали. Вроде бы и все уже было сказано, а что-то новое еще начинать было невмоготу. Все повторяли: «Пиши... Не забывай... Приезжай... Чтобы у тебя все получилось... Береги себя... Не забывай... Пиши... Звони... И я... а как же...». Все, пора! Посидели перед дорожкой. Лена демонстративно отдала Мише свои ключи. Забрали сумки и вышли. В машине Лена сдержано поздоровалась с Аленкой. Инна чуть повеселела, в любом случае, она была рада видеть Аленку. До вокзала доехали молча. Машин в городе было мало, может, потому что еще рано, может, потому что суббота, поэтому добрались быстро. Они только начали вынимать сумки из багажника, как появился Вовка. Как оказалось, это был тот самый Вовка, что учился на втором курсе, что вместе с Аленкой работал в «Коммуне» и «Комсомольской правде». И тут оказалось, что он и Инна с января дружат.
Инна познакомила родителей с Вовой. И все, они занялись собой, до остального им было очень мало дела. Только когда все шли к зданию вокзала, Аленка отвлекла их друг от друга, спросила:
—И что это значит? Что же вы мне не сказали, что у вас любовь?
—Да мы подумали, что не надо. Я как-то сказала, что у меня есть очень хорошая подруга, и у Вовки — тоже, и эту девушку зовут Аленка. А решили не рассказывать, когда случайно узнали, что оба тебе в любви признавались,— улыбнулась Инна.— Да и если честно, это произошло очень рано — в конце января, а у тебя в то время было плохое настроение, потерянность. А потом, ты не догадываешься, ну и не надо, зато советуешь что мне, что Вовке, как нам вести с нашими избранниками, как незнакомыми тебе людьми. Мы неправильно делали?
—Если ни разу не прокололись, значит, все правильно. Просто сегодня для меня была очень неожиданна эта встреча. Значит, Вов, ты меня бросишь одну? Ты же тоже в Питер собрался.
—Если получится, сейчас Инна там все выяснит. А может и замуж выйдет...
—Вова,— строго сказала Инна.— Я же тебе вчера все объяснила. Я поговорю с мамой. Поговорю в Питере.
—У вас такая серьезная любовь, что можно уже и жениться?
—Если удастся перевести Вовку, я, наверное, соглашусь. Или договорюсь с мамой, что мы будем жить у нас.
—Все пока в тумане,— резюмировал Вовка.— По крайней мере, спасибо тебе Ален, ты научила деньги зарабатывать, так что можно и семью заводить.
—А я вот сама никак не решусь. Мне рано еще, наверное, или это только так кажется. Ладно, не мешаю вам — надолго же расстаетесь.
Аленка ускорила шаг, чтобы оказаться как раз посредине между ушедшими вперед Леной и Мишей и отставшими Инной и Вовкой. Да, не ожидала она от обоих, конспираторы... партизаны. О чем там разговаривали Миша с Леной, Аленку не интересовало. Если Миша захочет, потом расскажет. Да и не расскажет, так ничего не случится. Все и так понятно. И пусть они уже и развелись, но в любом случае, сколько лет прожили вместе. Хорошо, хоть не ругаются. А то однажды Аленка попала на эту разборку, что хотелось закрыть уши и бежать. Ну нельзя так плохо относиться к когда-то родному человеку! Даже если и накопилось нестыковок много. Они потом много говорили с Мишей, что он не совсем правильно повел себя и завелся зря. Она даже уговорила его позвонить, извиниться. И после этого они, кажется, больше не ругались. Миша с Леной зашли в вагон, Инна с Вовкой обнимались и целовались на перроне. Аленка стояла недалеко, но и не подходила к ним.
Объявили, что через пять минут поезд отправляется. Миша вышел из вагона, Инна заплакала, прощаясь с отцом, с Аленкой... а особенно, с Вовкой. Тот тоже чуть не расплакался, но держался изо всех сил. Две минуты до отправления, прощальный поцелуй... как будто на всю жизнь расстаются. Инна вошла в тамбур, но не уходила. Миша что-то говорил, вроде бы и нужное, а вроде и лишнее. Инна только иногда поглядывала на отца, а в основном смотрела на Вовку, который стоял молча, и, казалось, все хотел запомнить ее такую, уезжающую, чтобы быстрее снова встретиться и уже потом никогда не расставаться. Поезд тронулся. Вовка пошел за ним, потом побежал. Аленка с Мишей стояли и наблюдали эту картину. Уже и поезд скрылся из виду, а Вовка все стоял в конце перрона и смотрел ему вслед.
—Подождем?— спросил Миша.
—Нет, поехали, он сейчас не подойдет к нам. Я же его знаю. Он там стоит, плачет, и думаешь, сможет в таком случае подойти? Ты же видел, как он из последних сил держался. А мальчик, правда, хороший и талантливый. Повезло Инне. Ты сам-то как?
—Как-как? Тоже держусь.
—Понимаю. Я с тобой.
—Спасибо... пошли.
Аленка взяла его за руку и они пошли к машине. Аленка только уселась на переднем сидении, как пришла СМС-ка от Вовки: «Спасибо». Значит, все правильно она поняла. Значит, так надо было сделать, оставить этого человека одного, а второго ни в коем случае не оставлять. Расставание, в любом случае — тяжелая штука.
—Поехали к Игорю с Верой,— предложила Аленка.— Если они дома.
—Поехали. Я как подумал, что надо куда-то идти, хоть в одну квартиру, хоть в другую. И не могу, везде плохо будет. Действительно, лучше в гости пойдем.
—Привет, Игорь Иванович! Вы дома? Можно, мы к вам сейчас приедем? Да с Мишей. Что с собой прихватить? Ладно, ладно... Значит, на свое усмотрение. Хорошо. Миш, мы на машине к ним? Без... хорошо. Мы без машины, тогда вино принесем. Угу... и белого обязательно. Ждите,— Аленка уже набирала номер Виталия, чтобы тот подъезжал к стоянке на Заставе через полчаса.
==========
А через час они уже входили в квартиру Игоря, где к этому времени собрались все. Оказывается, Ира с Сережкой тоже напросились в гости. Им тоже надо было побыть вдвоем, а вместе с родителями не хотелось. Да, Сережины родители приняли Иру. Ну и пусть что старше, даже то, что она разведена, не помешало — детей ведь нет. Да и так, вполне серьезная девушка, с хорошей работой. Да и к Сережке относится хорошо... очень хорошо! И оба счастливы. За эту неделю, что прошла со свадьбы они вообще не расставались. Точнее, почти не расставались. Ведь учеба и работа предполагают нахождение в разных местах. За эту неделю Сережка защитился, как и все остальные, и теперь все чаще все тусовались в магазине, где ремонт закончился, и к первому июля надо было подготовить все, чтобы открыть магазин. Да, девчонки из магазина и Ванька, восприняли нормально эту любовь. Тем более, что внешне ведь ничего не поменялось. Сергей работал наравне со всеми, и даже Иру называл Ириной Дмитриевной при людях. Но приходили и уходили они всегда вместе. И только за порогом магазина они могли себе позволить проявить чувства, даже подурачиться.
Вот и сегодня только пользуясь открытием магазина, как поводом, они и пришли к Игорю с Верой. А тут и Аленка с Мишей напросились. Так что, все складывалось как нельзя лучше. Ира с Верой что-то готовили на стол, мужики разговаривали о делах, а Аленка, вроде бы и там и там нужна была, поэтому перемещалась из комнаты на кухню, чтобы быть в курсе всего. Ирка выглядела совершенно счастливой. Она так благодарила Аленку, что чуть кости не поломала в порыве чувств. Вера, кажется, получила что хотела — задержка была почти неделю, но была сдержана и спокойна. И даже, поблагодарив за белое сухое вино, которое принесли только ей, сказала, что возможно она и не будет. Потихоньку все приготовления к столу закончились. И все три пары расселись за накрытым столом. Выпили. Вера только пригубила. Тут Ира решила выяснить, расставить все точки над «i»:
—Так, раз тут все собрались, я хочу выяснить один вопрос. Кто? Чья была идея?..
—Что ты имеешь в виду, Ириш?— улыбнулась Аленка.
—Кто решил нас свести на свадьбе? Вы знаете, когда я поняла, что это ваших рук дело? Когда подошел ко мне Сережа, вы все внезапно сбежали, я подумала, что что-то здесь не так.
—Моя, то есть наша с Верой,— сказал, ничуть не смущаясь, Игорь.— Ты хочешь сказать, что мы ошиблись?
—Нет, я такого не сказала. Просто хотела поблагодарить всех, а то я не знаю, сколько бы мы друг от друга бегали. Я, вообще-то, думала, что Аленка всех подбила.
—Нет, я объяснила Сереже, что мужчина и женщина отличаются друг от друга только в постели. И если он знает свою женщину, то я пообещала, что он проведет эту же ночь с нею, а он же сам все сделал, как и ты сама. Надо только дать себе право.
—Да, и ты знаешь, все родители не против. Мы тут кочуем от него ко мне... и, наверное, надо снимать квартиру годика на два-три, пока свою не купим, правда, Сереж.
—А на меньше не хотите снять? Месяца на три, хотя бы,— спросил Миша.
—А что, есть вариант?
—Да, у нас сегодня квартира освободилась. Квартира большая, хорошая, с мебелью, с посудой. Вот ключи. Только там сейчас такой бардак. Но я думаю, вы уберете там. Я не могу. Вы нам поможете, мы вам. Ален, ты не против?
—Я не против совершенно,— Аленка прижалась к Мише. Он нашел способ на сегодня, что делать с этой квартирой: дать себе время подумать, что с нею делать.
—Короче, все, что не нужно, можно спокойно выбрасывать. А заодно попробуете пожить вместе, без никого. Соседи там спокойные.
—Спасибо, Миша,— поблагодарила Ира.— Мы завтра же туда переедем.
—А чего не сегодня?— улыбнулась Аленка.
—Да, это так неожиданно. Тем более, там беспорядок, как говорит Миша.
—Нет, это я преувеличил, конечно. Но в одной комнате можно убрать за 10 минут. Там даже чистое белье есть, может, даже продукты в холодильнике. Не заглядывал.
—Ой, ребята, как вы нас выручили,— сказал Сережка.— Миш, ты говоришь, месяца на три?
—Ну да, а за это время мы решим, что с нею делать. У нас своя снята до ноября. А сегодня ничего путевого в голову и прийти не может.
—Миша, а вопрос... сколько будет это стоить?— спросила Ира, но, увидев недоуменный взгляд Миши, уточнила:— Вы же за свою платите.
—Ира, не забивай голову. Там придут квитанции за квартиру, за телефон... и все.
Дальше разговор снова переключился на неотложные вопросы по магазину, особенно, все, что необходимо сделать до открытия. Уже идет реклама, и по телевизору, и в газетах. И рекламную акцию уже обговорили на первый день работы. И вообще, базар был конструктивный.
Миша с Сергеем вышли покурить на балкон.
—Ну ты как сам?— спросил Миша.
—На вершине счастья. Я, кстати, понял, во что играла Аленка, знаешь когда? Когда она предложила любого человека с собрания уложить со мной в постель в тот же день. И я сказал... самое невозможное, самое желанное — Иру. Аленка даже сыграла разочарование, что типа ей и делать нечего. Сказала, иди, скажи, что сегодня хочешь с нею быть... Я пошел и сказал. И оказался, все-таки, как она ни сопротивлялась, как она ни пыталась отвертеться. А оказывается, что почти все были в курсе, что происходит, кроме нас с тобой и Иры.
—Но ты же не жалеешь, что так получилось?
—Нет, разве можно жалеть о том, что получаешь немереное счастье?
—И про вектор ты тоже знаешь?
—Ну конечно, Аленка сразу просветила. Она про вас рассказывала, как интересно жить на американских горках.
—И то, что они хозяйки обе... и у тебя, и у меня.
—Ну а как же. И у Аленки с Ирой. Она мне все рассказывала и про шогендо ихнее... и фотки показывала. Знаешь, как она смеялась, когда я сказал, что фотографией увлекаюсь. А про вектор... Знаешь, что мне Ира сказала? Она хочет, чтобы рядом с нею был настоящий мужчина, и она готова сделать все, чтобы я им был. Самое главное, у нее это получается. Особенно, после шестичасового промывания мозгов, устроенных Аленкой, все стало на места. Хочешь быть мужчиной — будь! Я вот только не знаю, свадьбы она пока не хочет, ребенка тоже, говорит, рано — надо магазин поднять, выйти на окупаемость, а потом детьми уже заниматься.
—Аленка то же самое говорит. Но ты знаешь, я тут недавно встретил человека. У него пятая жена... Нет, не разводился... остальные умерли... И дочка у него родилась в 88 лет. А если родилась, значит, так надо. Он еще умирать не собирается — ему еще интересно на этом свете. Значит, все успеем. И мы с Аленкой тоже. А вы, тем более. Вот Игорю хорошо — у него все идет по плану. Стал семейным человеком, а как раньше свою независимость берег. Но и это нужно — простое семейное счастье. И Вера у него — хорошая, правильной женой будет.
—Миша, спасибо за квартиру.
—Я сегодня там был. Душераздирающее зрелище... Но это — для меня. Полжизни сознательной там прожил, а сейчас ее нужно оживить. Может, у вас получится.
—Получится, а потом мы с вами поменяемся. Вы в свою вернетесь, мы в вашу. Там как хозяева?
—Хозяева нормальные. А вы потянете? Дом престижный, хозяин дорого просит. Хотя, если нам, то уступит. Может, и договоримся. А в свою вернуться?.. Не знаю. Сейчас не могу. Может, пройдет время, и перестанут тянуть воспоминания. А может, я дождусь, что у Ленки все станет нормально в личной жизни, и тогда отпустит это чувство вины. Кто его знает. Жизнь покажет.
|
