25. Подарочек
Отличительный признак мудрости — это неизменно радостное восприятие жизни.
М. Монтень
Вовсе не так легко отыскать книгу, которая научила нас столько же многому, как книга, написанная нами самими.
Ф. Ницше
Девчонки ушли, а Света проснулась окончательно. Свершилось то, о чем она даже не мечтала. Теперь официально для всех и каждой они — в законе. «И Таня, и Женя, и даже Слава. Юля, моя любимая Юля, в Обществе. Какая она была счастливая, после обряда посвящения. А я? Я... Не знаю. С одной стороны, все прекрасно, потому что девчонки восприняли все как должное, они вели себя очень достойно, чего нельзя было сказать обо мне. Я, честно сказать, растерялась, когда они пришли. И вдруг, Юля, выходит в одном халатике... Оторвалась от компьютера, и пошла знакомиться. Нет, Юля давно меня переросла. Мне надо ей все объяснить. Хотя бы затем, что мне надо самой разобраться».
—Юленька, я тебя еще раз поздравляю, я так счастлива, что мы теперь вместе с ними,— Света подошла к Юле и, несмотря на то, что она хотела показать это свое счастье, но получалось не совсем так, как она хотела. На лице была приятная улыбка, в глазах отблеск страдания, а плечики... плечики еще опустились. Она казалась себе такой маленькой, песчинкой перед великаншей. Юля тоже через силу старалась казаться счастливой, по крайней мере, по внешнему виду не было видно, что творится у нее в душе. Она обняла Свету.
—Спасибо тебе за это, Светочка! Спасибо...
—Как тебе Таня? Понравилась?
—Таня. Очень. Мне с тобой надо серьезно поговорить. И ты мне должна все объяснить. Что, вообще, это значит? И почему мне легче найти с Таней общей язык, чем с тобой?
—Да, я сломалась. Прости меня,— Света заплакала.
—Прекращай! Прости себя. И давай во всем спокойно разберемся.
—А ты меня бить будешь? Мне больно. Очень...
—Буду,— спокойно ответила Юля.— Ты же еще не знаешь, что я могу. Я же все могу... Когда я приехала и вместо своей Светы увидела маленького запуганного ребенка, знаешь, как мне было больно? Да, заставить тебя было рассказать даже через не могу о твоем Обществе я бы могла еще в первый вечер здесь, а если быть честной до конца, то еще там, на юге. Но ты думаешь это для меня легко? Я потерпела. Я стала очень терпеливой. А теперь ты можешь сама все рассказать. Расскажешь?
—Да, конечно. Общество Лилит — общество женщин, которые идут к совершенству. Может быть, там было не все правильно, но меня научили выполнять свои желания. Как раз Жанна. А сегодня, ты слышала. Поэтому я и пришла, никакая. Давай я еще раньше расскажу: я отказалась от тебя — бросила, приехала сюда — стало еще хуже в тот же день, я потеряла Жанну. Я вернулась, а ее уже не было. Это была не она. И она в тот же день ушла из Общества. Бросив не только меня, но и всех. И еще, в ту же ночь я потеряла подругу — Таню. Она уже тогда была там, в недосягаемости. И я не поняла почему? Потом, в понедельник — кризис, потеря работы и потеря тебя в очередной раз. Я тебе могу признаться, что в тот день как ты приехала, я уже была готова к тому, что ты соберешься и бросишь меня, теперь уже навсегда. Ты думаешь, я не видела, что я тебе не понравилась, но ты осталась. Спасибо...
—А себя когда потеряла?
—Еще на юге. Когда у Марьи пошла просить прощения. Помнишь? Или еще раньше...
—Ты себя не любишь?
Света, склонив голову, прошептала:
—Нет. Я всего боюсь. И чем больше боюсь, тем больше теряю. Осталась только моя, никому не нужная жизнь.
—Мне нужна не только твоя жизнь, но и ты, Светочка, как ты этого не поймешь? Я бы хотела тебя любить. Но все так непонятно. Ты не позволяешь мне этого.
—Я слишком правильная, раз обещала, значит...
—Ты слишком маленькая. А меня теперь прогнать тебе не удастся... Я делаю только то, что хочу. Вот сейчас издеваюсь над собой. И знаешь чем?
—Тем, что живешь со мной. Правильно?
—Правильно. Значит, ты не боишься, что я упаду и разобьюсь?
—С пьедестала, на который я тебя водрузила?
—Ты же все знаешь. Значит, Юля заняла пустующее место Жанны? Так?— Юля улыбнулась ободряюще.
Света через силу тоже улыбнулась.
—Значит, только равенство? А кто выше?— Света подняла глазки, нет, она не то имела ввиду, она хотела сказать:— Над нами?
—Ты не знаешь? Думай, по степени ответственности за все. Помнишь? Пионер, ты в ответе за все! Значит, или ты сама или Бог, если ты его слышишь.
—А ты слышишь?
—Да...
—И как?
—Он говорит, что нельзя тебя бросать. Я и не бросаю.
—Значит, еще не все потеряно?
—Не знаю. Ты в курсе, чем я занимаюсь, когда тебя нет?
—Нет, ты же мне не рассказывала. Что-то на компьютере делаешь.
—Пишу — разбираюсь,— Юле захотелось показать именно то... Про себя.— Я тебе хочу кое-что показать. Ты спать еще не хочешь? Там много...
—Какой там спать? Это про нас?
—Если честно, почти... Про меня,— Юлька принесла небольшую пачку бумаги.— Двадцать две страницы двенадцатым шрифтом.
Света прочитала на первой странице: «Вразнос»
«Уже на завтраке, Юлька вернулась к тому, с чего начинала. Со сканирования контингента, будто и не было этих дней со Светой. Да, но они же были... Но они же и закончились... Ушли навсегда. И еще Цветаева: “Мужчина после женщины какая чистота...” Итак, где же они, эти мужчины?»
Она подняла глаза и вопросительно взглянула на Юлю.
—В субботу, через два дня...
Света углубилась в чтение. Сначала она читала, как художественную литературу. Не про Юлю. А сходство имен персонажей не сильно волновало ее. Героиня решила совратить мужика, но так как он был при даме, то она совратила сначала девушку. Профессионально... А по пути еще и его, все правильно... Не прошло и четырех часов, как они уже были готовы ОБА быть с нею, но она сбежала, предоставив право им самим решить, как они друг от друга отделаются. А после обеда, когда они уже оба изменили Юльке, и уже были виноваты ОБА, то она спокойно отсылает девушку ждать ее, а сама идет с мужиком. И конечно же — кайф... Разочарование? Почему? Так это же про ее Юльку. Она вернулась чуть назад. Взглянув на Юлю, которая без эмоций наблюдала за ее реакциями, Света снова углубилась в чтение.
«Минут через десять и они ушли с пляжа, и только вошли в 308-й номер, Саша набросился на Юльку, как хищник на добычу... И Юлька... Переполнение энергией... В первый раз... именно первый... никогда она так не хотела мужчину, как сейчас. Все отдать, без остатка, без сожаления, без тормозов... И результат превзошел все ожидания. Они растворились в неземном кайфе... Потом Саша лежал счастливый, улетая в бесконечность. Такого у него никогда ни с кем не было, в душе росло что-то большое и светлое.
А Юля захотела еще, ей показалось мало. Она вдруг захотела поцеловать его там... САМА!!! В первый раз в жизни ей захотелось. И уже вроде бы получилось... Саша был на седьмом небе... И снова Юля вела его на небеса... Но, увы... она сама больше не заводилась, как он ни старался. Что-то щелкнуло у Юли: неправильно все! Ничего не изменилось, все также, но она больше не хочет ТАК... только секса ей мало. И нет того, что было со Светой — единения. Обычное изнасилование.
Сашка снова лежал рядом, а Юлька, отвернувшись, негромко рыдала. Он был в недоумении, что случилось? Почему? Что здесь не так?.. Но разобраться в причинах было сложно, да и невозможно в принципе. Юля, конечно, понимала, что произошло, но объяснять ему ничего не хотела. А этажом выше ждала Наташка, которую она соблазнила по пути. Она себе там уже такого накрутила... такого...
—Юленька, что случилось? Объясни.
—Да пошел ты! Противно все. Не хочу видеть никого, не хочу слышать никого,— сквозь рыдания говорила Юля.
—Ну, перестань, что ты как маленькая.
—Да не маленькая я... Зря я тебя сняла. Не нужно это ни тебе, ни мне.
—Но ведь так все классно получилось в первый раз.
—А во второй не получилось вовсе, и не получится больше НИКОГДА.
—Я в первый раз почувствовал себя настоящим мужчиной. Такого у меня никогда не было.
—Оставь меня, больше у нас ничего не будет. Не нужно тебе этого... Скажи своей Наташке.
—Причем тут Наташка? И почему ты думаешь, что мне это не нужно? Откуда ты знаешь?
—Знаю. И с Наташкой, и с твоей женой, как ее — Анной Сергеевной, у тебя ничего нет, да и быть не может. Или я ошибаюсь?— Юля выдержала паузу.— Поэтому и со мной ничего не получится. Я больше не хочу.
—Ну, что ты говоришь? Прекрати!
—Что слышишь, то и говорю. Я тебя сняла...
—Что ты сказала?
—Я ТЕБЯ СНЯЛА!!! Купила! Как ты девок снимаешь, так и я тебя сняла. Там на столе кошелек, возьми, сколько заработал, и проваливай.
Тут до Саши дошел смысл этих слов. Он был взбешен. Он поднял ее, повернул к себе... Наглый бесцеремонный презрительный взгляд. Его рука со страшной скоростью полетела, чтобы дать пощечину, но Юлька одним незаметным движением левой отбила удар, а другой залепила ему так, что он улетел в угол комнаты. Юлька, очнувшись, подошла к поверженному нападавшему, протянула ему руку и помогла встать. Она смотрела прямо в глаза. Снова спокойно, твердо, нагло, уверенно.
—Прости, пожалуйста, сорвалась. Руку не сломала? А если бить хочешь, бей! Я не буду больше сопротивляться. Легче не станет. Тебе — точно... Бей!— Юля произнесла это таким тоном, что руки Саши сами опустились по швам, а ярость в глазах стала утихать.
—Ты этого хочешь?..— Саша пытался взять себя в руки, но с этим спокойствием ему не совладать... Это было слишком. Он отвел глаза».
Света задумалась: «Сейчас она его бросит и пойдет к девке. Зачем?» И действительно, героиня, оставив Сашу в номере, поднялась к Наташке. Она сразу признается. Наташа, по-женски, защищает девушку, наезжая на бывшего любовника. Потом длинный-длинный разговор, в результате которого, Юля отдает Наташе Сашку, угрожая тем, что в ином случае она может уничтожить обоих: себя и его. Что творилось у Светы в душе?.. Сказать — непонятное, сказать — противное — нельзя. Она понимала. Не все, конечно, но многое. Она иногда восхищалась Юлей, она иногда ругала ее. Но то доверие, которое было ей оказано. «Как это понять? Зачем она это писала? Зачем она это дала читать?..» Света перелистнула страницу... Там заголовок: «Смерть Юли». От этого Света не смогла даже оторваться...
«Юля закрыла дверь, разделась и пошла под душ. Пока она обмывалась, пока укладывалась в кровать, в голове подводились плачевные итоги. Эти дни и ночи, какие прекрасные и ужасные... Со Светой и без нее. Что же теперь?.. А ничего. Вообще ничего. Я все могу. И это самое страшное, что я узнала в этой жизни. И зачем мне все это? Так классно было, когда я ничего не умела, жила, куда кривая вывезет. А тут? Тут узнала. И это страшно! Последнее искушение Христа... «и показывает Ему все царства мира и славу их, И говорит: все это тебе дам, если падши поклонишься мне». Вот весь мир у меня под ногами, и даже никто не требует, чтобы я поклонилась за это, ни падши, ни стоя.
Зачем мне это нужно? А что бы я хотела, если я поверю в это? Зачем мне мир? Мне была нужна только Света, и только ей этот мир можно было бросить к ногам. Мне же он не нужен. А Свету я прогнала. Насовсем. Сама. И если бы даже Света за меня решила этот вопрос положительно, я бы отказалась. Потому что себе не верю ни на грамм. Так, Света... Моя Света. Почему это она моя? Она сама своя. Она как была сама своя, так ею и осталась.
Я сама за все отвечаю. Уже пора. Значит, так. Оставляем Свету в покое. Что остается? Только я сама. Я и моя никому, даже мне, не нужная жизнь. Моя жизнь. Какая разница со Светой или без нее? Все равно — это моя жизнь. Мама... А мама? Как я про нее забыла? Да, забыла. Ну и что? Да и не нужны мы давно стали друг другу. К сожалению или к счастью? Не знаю. Но всю неделю я про нее и не вспоминала. А тут, на тебе, вспомнила. Ничего, переживет. Что переживет? Да все. Куда денется?..
А я ничего не боюсь. Ничего, даже умереть. Вот прямо сейчас. Только как? Как? Броситься с крыши — тут четыре этажа, можно и не разбиться. Травиться или топиться? Глупо и некрасиво. А если так, как Христос, по собственному желанию. Если желание есть, если есть возможности, то надо пробовать. Света, когда узнает, поймет и простит. Мама переживет. Все. Остальные меня даже не интересует. Может, Свете черкнуть пару строчек? Нет!!! Утром, когда меня найдут, сразу письмо вскроют, потом Свету таскать будут по ментовкам. Ну их! Поэтому ничего писать не буду. Умерла, так умерла.
==========
Юля перевернулась на кровати и, накрывшись простыней, легла умирать. Жизнь со всей ее бессмысленностью больше не тянула назад. Хотелось только, чтобы это закончилось и как можно скорее. Юля думала, что лучше всего отключить? Конечно же, сердце. Это правильно. Как только кровоснабжение прекратится, сразу же наступит смерть.
Юля стала прислушиваться к звуку своего сердца. Прошло совсем немного времени, как она настроилась на нужные ей ощущения. Она каждой клеточкой своего тела слышала, как сердце, не обезображенное еще никакими болезнями и пороками, ровненько отсчитывало свой ритм: тук-тук, тук-тук, тук-тук. Юлька вся сконцентрировалась на этих мышцах со всей системой клапанов, входных и выходных. Заклинить клапан? Или не дать растягиваться мышце? Клапан заклинить нечем. Придется сжать сердечную мышцу и не впускать туда кровь. Юля попыталась на очередном выпуске не дать мышце расслабиться. Пропустила один удар, два, три... тук-тук... Не получилось!!! Сначала. Неправильно все, надо просто сжать ее... навсегда! Не буду ли я потом жалеть? Нет, ни в коем случае. О чем? Прекратить жизнь полную страданий и несчастий, не в этом ли самый большой кайф? Все решено. Окончательно и бесповоротно. Через десять ударов сжимаю навсегда. Раз, два, три... девять, ДЕСЯТЬ!!! Кровь вышла и больше не вливалась в сердце. Его будто сжали, как губку, в маленький-маленький комочек.
Сначала в голове у Юли наступила полная ясность и слово: ВСЕ! Потом сознание стало блекнуть и исчезать. Никакой боли, никаких неприятных или приятных ощущений. Только констатация факта: все! Она увидела себя, как со стороны. Она увидела, как ее сердце сжала чья-то очень сильная рука. Дыхание прекратилось, но даже глаза остались закрытыми. Теперь точно, все! Замечательно. Порог преодолен, нет больше оков соединяющих ее с этим миром, нет больше самого мира. Того, противного и страшного, в котором пришлось долго и бесполезно мучиться.
«Теперь куда? К Нему? А можно? Но я же очень хотела... Я и сейчас хочу».
Прямо перед ее взором возник Он. Она узнала Его. Нет, Он был совсем не таким, каким Его изображают на картинах и иконах, но это был Он. Не было человеческого тела, был дух светлый и чистый.
—Ты меня звала?— спросил Он.
—Я вернулась к Тебе,— сообщила она, не пользуясь словами.
—Я тебя не звал.
—Я хотела быть ближе к Отцу Небесному.
—У тебя еще не все дела закончены.
—Я не знаю, зачем я живу на Земле.
—По человеку ноша. Каждый нужен на своем месте.
—Ты меня не примешь к Себе?
—Так Я же всегда с тобой.
И Он исчез.
Юля осмотрелась. Она здесь никогда не была. Невиданные растения, невиданные звезды и солнца. И тут она поняла, что значат Его слова. Она многое поняла за тот короткий промежуток времени, что была Там. Нет, словами передать это почти невозможно. Это можно только почувствовать, принять...
==========
Юля вдруг снова увидела себя мирно лежащей на кровати. За окном темно. Рука, державшая в стальном зажиме ее сердце, вдруг разжалась. И Юля вздохнула полной грудью. Она вдруг почувствовала, что у нее откуда-то появились руки и ноги, она может ими спокойно двигать, шевелить. В голове ясность еще более чистая и светлая, чем в момент смерти. Смерть не страшна. Только после смерти ничего не будет — вот что неприятно. Ничего. Теперь она точно знала, что ей делать. Все стало на свои места. И именно в эту жизнь надо сделать все. Все? Да, именно все, по максимуму. Что только можно придумать, что только можно пожелать. А Он... Он всегда со мной, Он поможет мне понять, что же я хочу, и что мне надо делать. Еду к Свете. Возможно, на сегодняшний день только она мне может помочь. Есть вопрос, только один. Согласна ли она еще раз попробовать решать эти вопросы дальше или она больше не хочет. Тогда мне придется все самой. Каждый должен захотеть...»
Света остановилась, на несколько минут задумалась: «Это сверх... Сверх что-то. Захотеть умереть, и в последнюю минуту думать, чтобы ее Свете, не доставлять неприятностей. Как я хочу ее любить...» Иногда смотрела на Юлю, та ничего не объясняла, ничего не говорила. Света продолжила. Читать было больно. Но это была исповедь ее Юли. И надо дочитать до конца. «Зачем она это сделала? А я на ее месте? Нет... Я не могла бы быть на ее месте, потому что... Каждый всегда на своем. Я должна простить. Нет, ничего я не должна прощать — Юля же не виновата. Она делала, что хотела. И потом исправляла ошибки. За свои ошибки надо отвечать. Тем более перед Ним. А я сама...»
Закончив последнюю сцену с Сашей и Наташей, которая теперь ее меньше всего интересовала. Она подняла заплаканные глаза:
—Зря ты меня идеализируешь. Я в пятницу замуж решила выйти. А это еще страшнее.
Теперь они обе молчали.
—Если ты хочешь, теперь я могу уехать. Прямо сейчас,— спокойно сказала Юля.
—Юля...— Света бросилась к ней, прижала к себе.— Не вышла же. Я тебя никуда не отпущу!!! Пошли спать.
Уже в кровати Юля признавалась на ушко Свете:
—Ты понимаешь, я не могла держать это в тайне. А подходящего момента не было. Прости. Теперь у меня только одна тайна осталась — имя. Но Таня очень просила меня, чтобы я недельку потерпела. А мне сейчас хочется его тебе дать.
—Подожди, пожалуйста. Это слишком серьезно. И я... я... боюсь его знать.
—Успокойся, милая. Мы все успеем.
—Я хочу любить тебя, себя... Я хочу, чтобы снова было равенство... И не могу.
—Тише-тише-тише... Хочешь, значит, будет.
==========
Юлька проснулась, а, увидев, что Света еще спит, откинулась на подушку, закрыла глаза и погрузилась в размышления. Впечатления о новой жизни, жизни в Воронеже, заполнили ее всю без остатка. Как далеко была сейчас Анапа, а как далеко была Москва. Мама. Вчера вечером она вспомнила, что уже неделю не звонила домой. А скоро придется ехать. Юля все расставляла по полочкам. «Маме сама же расскажу. С работой проблем не будет, особенно теперь — тоже хорошо. Работа, подруги, знакомые... Я все была готова отдать за то, чтобы быть рядом со Светой. Но вчера... Вчера произошло невероятное: еще три новые подруги: Таня, Женя, Жанна! Не родись красивой, а родись, похожей на Жанну. Как мне с ними легко! А Таня!!! За десять минут разговора мы обе ощутили такое родство душ. Мне показалось, что мы с ней более знакомы и близки, чем даже они со Светой. А они ведь семнадцать лет дружили! И даже не обещание, что-то другое никогда не позволит мне сделать ей больно. Это же хуже чем самой себе. Представляю, как тяжело было Свете! Ужас! Мне проще — я одна, а тут целая организация. Можно, дружить со всеми, говорить, общаться, делиться опытом. Опытом чего? Действительно, каким опытом? Не борьбы же? Нет... Опытом строительства самой себя. И это, наверное, самым главным будет в том Обществе, в которое мы вчера вступили. Да, имя... Имя. Но Таня отговорила меняться именами. Это правильно. Чтобы я смогла понять, как этим именем пользоваться? Возможно. Танька, Танечка, Миэлла. Какое красивое имя! Я, Ама, прошу Высшие силы...»
Юля лежала и слушала свои ощущения. Ей стало неудобно, она пошевелилась, выпрямила ноги, а руки скрестила на груди. Она чувствовала, как напряжение покидало мышцы. Она свободно растекалась по кровати. За расслаблением последовало успокоение. И тут она почувствовала, как уже знакомая энергия сначала омыла ее тело, лаская каждую клеточку кожи, затем стала вливаться, пробившись через заградительную стену, внутрь. «Удовольствие, превышающее сексуальное»,— как говорила одна ее знакомая, школьная подруга. Лучше, хуже — не поймешь. Просто кайф. На душе стало спокойно. Все проблемы улетели. Ответы на все вопросы готовы. Оставалось только спросить. Только решить, что же нужно.
«Я, Ама, прошу Высшие силы счастья моей подруге Миэлле».
Резкий толчок, мощная приятная волна окатила с ног до головы, от кожи до мозга костей.
«Я, Ама, прошу Высшие силы счастья себе».
Снова такая же волна. Только теперь Юля словно захмелела от счастья.
«Я, Ама, прошу Высшие силы сказать имя моей Светы».
Потоки приятной энергии стали слабеть. Как будто где-то перекрывали кран. Как будто решили остановить ее, но она не поняла и повторила свою просьбу. Тут поток жесткой энергии, как бичом, стеганул по всем клеточкам открытого настежь организма. Не осталось сил даже вскрикнуть, дыхание перехватило. «ПРОСТИТЕ...»— одна мысль, одна просьба, одно раскаяние... И новые волны энергии стали лечить разрушения, которые они только что нанесли, все травмы. Через несколько секунд Юля снова была близка к блаженству. Вот, все нормально. Они наказали за ослушание, но они не бросили ее. И если она будет хорошей девочкой, все будет нормально. Слишком все тонко. Слишком чувствительно.
«Спасибо за урок! Я, Ама, возвращаюсь на Землю. Благодарю вас!»
Прощальный ласковый поток окатил ее, и Юля очнулась рядом со Светой, которая еще так и не проснулась.
«Хорошо!— подумала Юля.— Интересно, а Света этим тоже пользуется? Надо будет спросить. Или нельзя?— но неприятных ощущений не возникло.— Значит, можно. Все правильно Таня делает, этому тоже нужно учиться. Хотя, все просто. Следи за своим самочувствием, тогда все будет нормально. А информация об имени закрыта. Но не для всех. Таня знает, как туда добраться. А мне дали по морде, чтобы не лезла, куда не следует. Я представляю, как Тане тяжело, когда она все про всех может узнать. И все всем сделать, если Высшие силы не против. А обещание? Обещание необходимо... Для себя, в личных целях? Все правильно. Я могу пожелать ей счастья, но не хочу желать ей такого, что ей нужно по моему мнению. Я же могу очень сильно ошибаться».
Все, надо собираться. Она снова ощутила себя, не растекшейся по кровати массой, а нормальной живой девушкой: счастливой, веселой, здоровой, полной жизни и энергии. Она не могла больше лежать, хотелось творить, лететь, делать хоть что-то. Переполнение. Юля хотела поцеловать подругу, но не решилась прервать последних сладких минут ее сна. Она поплыла, будто не касаясь пола, на кухню готовить подруге завтрак в постель.
Через десять минут Юля уже с готовыми бутербродами, дымящимися чашками кофе вошла в спальню. Пора!
—Вставай, соня,— поцелуем разбудила Свету.
Света, пока раскрывала глаза, обняла любимую, прижалась к Юле, принимая часть той энергии, и ее охватило такое же блаженство, каким была наполнена подруга.
—Ой, как все классно! Я так счастлива.
Девчонки завтракали и обсуждали планы на предстоящий день. Света шла на работу, а так не хотелось.
—Слышь, Юль. Ты позвони мне около 12, я, наверное, смоюсь. Делать там больше нечего. Придется самосократиться. А чем будем заниматься дальше — решим, я думаю. Ты меня с собой в Москву возьмешь?
—Да. Надо же тебя с мамой познакомить.
—И мне надо тебя со своими познакомить,— виновато улыбнувшись, сказала Света.
—Сегодня пойдем?
—Нет, лучше в воскресенье. Хорошо?
—А в Москву — в понедельник,— предложила Юля.— Света, а тебя можно спросить? Ты когда-нибудь пользовалась своим именем, тем...
—Нет, а что?
—Я сегодня попробовала. Я вышла на контакт с Высшими силами и кое-что поняла. Это так здорово.
—Ты мне расскажешь?
Юля почувствовала, что нельзя. «Сама, сама...»
—Нет. Похоже, про это нельзя. У каждого свой способ и метод, но только предупредить хочу, если почувствуешь, что что-то не так, что-то изменилось в худшую сторону — быстрее назад. Знаешь, очень отрезвляет.
—Поняла. Я проснулась от того, что мне стало так легко. Это после того, как ты там побывала?
Юлька в ответ улыбалась. Света восторженно заявила:
—Юля, ты — чудовище! Я тебя люблю!
—Тебе скоро на работу,— с сожалением о близком расставании сказала себе под нос Юля, но сразу же предложила:— Я приду полпервого к тебе. Хорошо?
—И правильно. Нечего звонить. Приходи.
Света уже обулась, открыла дверь, как вдруг решительно захлопнула ее, и пошла в комнату отдыха.
—Юля! Иди сюда! Пусть ты обещала, пусть Таня тебе запретила. Хорошо. Я очень долго думала сегодня ночью, когда ты уснула и утром. Я больше не могу скрывать хоть что-то от тебя. Смотри!
Света размашисто выписывала маркером буквы своего имени
АСТАНА
Свет от светящихся букв был ярче дневного. А Юля Там спрашивала разрешения. Они не против! Ура!
И лишь буквы Светиного имени погасли, Юля взялась за маркер. Света только вопрошающе посмотрела, но Юля уже начала писать.
Вот и этот лист сгорел. А девочки, обнявшись, целовались. Они вместе. Вместе и навсегда! Слова не приходят. Нет слов, нет таких слов, чтобы описать их состояние, их чувства. Они одни в бесконечности и вечности. Но нет, они не одни. Их Любовь рядом с ними, в каждой из них, над ними. Они чувствуют ее, слышат ее, понимают ее. Их Любовь ведет беседу с каждой из них в отдельности и обеими вместе. И этот разговор идет на понятном всем троим языке без слов. Девчонки отдают себя полностью, без остатка. Все, все что могут и все, что даже не могут назвать, это ВСЕ подарено их третьей участнице: их Любви. Три Женщины: Юля, Света, Любовь. Все три совершенны, счастливы, всемогущи, бесконечны и вечны. Триедины, как Бог; триедины, как человек; триедины, как Вселенная. Чувство полного счастья, радости, свободы, разрядки, жизни. Они пьяны под бесконечными потоками энергии, омывающими их тела и души. Исцеляются раны, и уносятся во тьму внешнюю их грехи. Они прикоснулись к тому, что обязательно поможет им, укажет направление, выведет на ту дорогу, по которой можно будет идти вечно.
==========
Таню охватила неведомая по силе волна блаженства. Она чуть не задохнулась от такого напора. Моментально проснулась, а в мозгу сверкнуло: «Ама!.. Ну, Юлька! Вот, умница. Уже научилась пользоваться именем. Как бы не перебрала. Там ошибки не прощаются». Таня, вся переполненная энергией, оставалась в постели. Она тоже вышла на контакт, попросила помощи Алессенте. Часть ее лишней энергии ушла наверх. Спросила про Аму. Тут все в порядке — сама подпиталась. Таня стала перебирать всех подруг по Обществу. Она уже без заклинания знала все их тайные имена. Она стала перебирать знакомых. Имена высвечивались с каждым человеком. Может, надо им помочь? И сразу в голове мысль: нельзя. Если они со своими радостями и несчастьями сами не могут справиться со своей энергией, и лишняя идет им только во вред, то даже маленький посыл от нее, Миэллы, их может убить. Только когда с верой попросят. Таня отключилась от канала связи с Высшими силами.
«Да, ну и подарочек я себе приобрела вчера! Еще меньше права на ошибку. С этим надо поосторожнее. Не только ощущения, но и мысли, обрывки мыслей. Все надо слышать. Но там, как в другом измерении — все по-другому. Там и думается иначе. Что ж, будем учиться и с этим жить».
Таня встала. Оделась, приготовила завтрак. «Вчера был очень трудный день. Сегодня тоже будет не легче. На работу не хочется. В девять сообщу шефу, что не выйду. Надо нам с Женей еще с кем-нибудь встретиться, кого найдем в городе. К Славе в больницу? Нет, уже не надо, почему-то».
Таня созвонилась с Женей, та была готова хоть на край света. На работе у нее все равно застой. Главное, ничего не потеряла. Теперь надо переждать пару недель, и все пойдет, как по накатанной, дальше. Они договорились, что Женя заедет за ней домой.
Ровно в девять Таня позвонила на работу и абсолютно спокойно, тоном, не допускающим возражений, сообщила директору, что берет отгул за вчерашний прогул, а если его эта формулировка не устраивает, то без содержания, но только на один день. А если он и на это не согласен, то она готова уволиться. Шеф стал возражать на последнее и спросил:
—Таня, у вас неприятности?
—Да, у меня подругу избили. Да вы, наверное, слышали, Жанну Семенову, с телевидения. Поэтому...
—Конечно, это очень уважительная причина. Может, помочь чем-нибудь?
—Спасибо. Пока ничего не требуется. Как-нибудь своими силами. Я потом отработаю.
—Не переживай. Я на месте, в случае чего — звони.
—Спасибо. До свидания.
Таня положила трубку. А сама подумала: «Как люди правильно реагируют, когда другим плохо: выражают сочувствие, помощь предлагают. Что же нужно сделать, чтобы они правильно относились к счастливому человеку? Самому стать счастливым. Нет, не получится. Легче сочувствовать из-за страха, что с тобой может произойти то же самое. Но чтобы стать счастливым или, тем более, жить счастливо — надо много работать, думать. А как же это тяжело. Как говорил Витька: «А когда?» Да, убивать время и себя — есть время, а думать, как жить счастливо — нет. Может, я не права. Или это невозможно — жить на этой земле и быть счастливой? Нет, не должно бы. Не должно бы. Жаль, счастье не заразно...»
Но и эти размышления не вывели ее из бодрого состояния. Приехала Женя, и они уселись за телефон. Оксана на вязке в Москве, к вечеру обещала быть. У Наташи никто дома трубку не брал. Инна долго-долго не подходила к телефону, потом сказала, что весь день расписан до минуты, и что они обязательно встретятся там, в домике собраний. Лена-маленькая была дома и согласилась встретиться в двенадцать в Кольцовском сквере, у Дворца бракосочетаний. Иры дома не оказалось — возможно, еще не приехала.
Женя положила трубку.
—Ну что, Юльке позвоним?
—Давай я,— Таня взялась за телефон.— Привет, Юль.
—Привет. Как ты?
—Получила твой подарок, спасибо.
—А как ты узнала, что это я?— недоумевая, спросила Юля.
—Я тебе тоже когда-нибудь передам, посмотришь, как это бывает. Очень опасная штука. Особенно для неподготовленного человека. Осторожнее, пожалуйста, с этим, это не игрушка. Чем собираетесь заниматься?
—Я поняла, что это опасно, еще утром. Я к Свете к полпервого иду, может, сходим к кому.
—Мы с Леной-маленькой договорились встретиться...
—Хорошо, я предупрежу Свету.
—Ладно, ты наш телефон знаешь?
—Ты с Женей?
—Конечно...
—Тогда знаю.
—Ну все, пока.
—Пока.
В трубке пошли короткие гудки. Таня нажала рычажок телефона.
—ЛЛ позвонить?— спросила вслух сама себя Таня.
—По-моему, не стоит. Что она может сказать?
—Ты права. Подождем собрания.
==========
Ира проснулась под электронный звонок будильника. В голове все было в норме. Все стояло по полочкам. Все вопросы имели ясные ответы. Она быстро оделась, наложила макияж и, уверенная в себе, направилась к одиннадцати часам в БСМП. Она не стала упрашивать в регистратуре медсестру, чтобы ее пропустили. Не обращая ни на кого внимания, Ира направилась сразу в ординаторскую, где нашла лечащего врача Жанны. Им оказался довольно приятный мужчина, лет тридцати-тридцати пяти, Олег Петрович Терехов, который принял Иру довольно приветливо. Не каждый день можно увидеть у себя в кабинете каталожную красавицу. Поэтому он разговорился, разоткровенничался.
—По результатам осмотра и предварительного диагноза, к сожалению, я должен был констатировать, что медицина бессильна что-либо сделать. Молодой организм борется за жизнь, но насколько его хватит, неизвестно. Однако, в медицинской практике бывают такие случаи, когда в судьбу человека вмешивается более мощная сила, чем наука. И здесь именно такой случай. Жанна в палате интенсивной терапии. Хотя это и против правил, но там у нее — молодой человек. Жанна спит, а он все время при ней. Скажу одно: опасность для жизни миновала. Это точно. А о дальнейшем — не берусь давать никаких прогнозов.
—Может, какие лекарства нужны? Вы только скажите. Я могу достать любые...
—Это не поможет. Он все равно ничего не дает с ней делать. Идите в палату, она в тридцать третьей. Хоть это, повторяю, и нарушение всех правил, но раз тут особый случай,— доктор махнул рукой.
Ира в недоумении выскочила из ординаторской. Чуть ли не бегом она устремилась к подруге и, войдя в палату, остановилась в дверях, как вкопанная. На двух растяжках, с забинтованным лицом, накрытая простыней, спокойно спала Жанна. Ира видела, как равномерно поднималась ее грудь. Рядом сидел молодой человек и держал Жанну за руку. Картина была настолько гармонична, что Ира поняла все. Молодой человек оглянулся, увидел Иру и сказал:
—Привет, заходи. Я — Слава...
—Привет,— поздоровалась она и представилась:— Ира.
Слава кивком головы показал на свободный стул. Ира присела рядом, она положила свою руку на их руки. Не надо было слов, не надо ничего объяснять. Несколько минут они сидели молча.
—Она тебя любит?— спросила Ира.
—Я не могу тебе ответить за нее. Сама спросишь, потом...
—Чем помочь?
—Найди Женю или Таню и решайте с Обществом и Книгой Лилит. Я думаю, только это может сейчас помочь Жанне,— а увидев недоуменный взгляд Иры, добавил:— Они тебе все объяснят.
—А тебе помощь нужна?
—Спасибо. Только Общество — это важнее. Они что-то придумали, но сил может оказаться маловато. Хорошо?
—Спасибо тебе,— Ира чмокнула Славу в щеку.— Ой, я тебя помадой измазала,— она достала платок и вытерла отпечаток своих губ с его щеки.— Я пойду?
—До встречи. Не уходи пока из Общества. Ты нам нужна.
—Спасибо.
Ира вышла в приемный покой. Увидела телефон и сразу позвонила Жене. Трубку взяла Таня, договорились, что через несколько минут они встретятся у больницы. Ира шла к дороге и думала: «Да, совсем забросила я Общество. Женя с Таней, в рабочее время, где-то в районе БСМП. Неразлучные подруги? Давно ли? Они что-то решили. Значит, я опоздала? Или как раз вовремя? Сейчас посмотрим».
|
